Вот только сейчас Малфоя не было рядом с ней. Как и помятой простыни на свободном месте, как и до боли знакомых ноток кедрового парфюма. Грейнджер не находила ни единой улики его присутствия в постели.
Она раздосадованно поджала губы. Проснуться рядом с ним, наверное, было бы куда приятнее. Ощутить его тёплые объятия, успеть ухватить пару минут любования его умиротворённым лицом, прежде чем он проснётся. Провести рукой по мягким светлым волосам, а после оставить на его щеке почти невесомый поцелуй. Возможно, даже позавтракать вместе, купив булочки с корицей в ближайшей пекарне, а после обсудить планы на вечер.
Это позволило бы Гермионе чуть успокоить взволнованное сердце. Дало бы хоть каплю уверенности в том, что её чувства взаимны. Что постепенно они с Драко становятся чем-то вроде… пары?
Она вздохнула, отгоняя от себя мечты и подключая в работу здравый рассудок. Ведь вовсе не плохо, что Драко решил дать ей личное пространство и уступить свою кровать, пока сам наверняка спал на диване.
Гермиона кивнула сама себе и поднялась с кровати. Тело тут же начало покрываться мурашками от пробирающего холода, стоило ему только лишиться согревающего одеяла. Гермиона провела руками по плечам, чуть растирая их, и на носочках дошла до двери, выглянув в гостиную.
На диване никого не было.
— Драко?.. — неуверенно позвала Гермиона, замирая.
Но в ответ — лишь тишина.
Пронзительное тиканье секундной стрелки теперь казалось таким громким, что набатом стучало по ушным перепонкам. Вынуждало волну мелкой дрожи прокатиться по телу, и Гермиона тяжело сглотнула. В глаза ужасающе сильно бросалось, что квартира без своего хозяина стала пугающе пустой. Холодной. Безжизненной. Стерильной.
Драко снова исчез. Не оставил ни записки, ни единой вещи, напоминающей о прекрасном совместном вечере. Будто его и не было.
Вечера, когда он подарил Гермионе шанс всё исправить. Вечера, в который она влюбилась в него вновь.
***
13 декабря 2000 г.
Свистящий чайник вынудил Гермиону вскочить с дивана и быстрым шагом пойти на кухню, чтобы выключить газ. Она тяжело дышала, опираясь на кухонную тумбу и приходя в себя после того, как резко выпрыгнула из глубин сознания.
Драко был прав, когда говорил о том, что станет проще, что барьеры, сковывающие воспоминания, — разрушены. И Гермиона упивалась этим, проводила все дни в лабиринтах памяти, наслаждаясь каждой минутой, проведённой рядом с родителями. Пусть и незримым наблюдателем, но она хотя бы помнила. Не пряталась за надуманными страхами, судорожно пихая всё самое дорогое сердцу так глубоко, что не дотянуться.
Теперь всё лежало на поверхности. И Гермиона чувствовала себя воодушевлённо, пусть пока и не решалась вновь увидеться с родителями в реальности.
Единственное, что её печалило, — это Драко. А вернее, полное его отсутствие в её жизни. Она каждый вечер заглядывала к нему домой, но массивная деревянная дверь оставалась закрытой, и звуки её стуков наверняка утопали в пустоте квартиры. Гермиона просто не знала, что ей думать.
Уехал ли он во Францию? Или не хочет с ней видеться? Или у него просто какие-то важные дела…
Как бы она хотела надеяться на последнее.
Приготовив чай, Гермиона пригубила чашку, проверяя напиток на сахар и тут же обжигая язык. Прикусив его зубами, она зашипела от боли и начала размахивать свободной рукой, дуя на лицо и проклиная себя за витание в облаках. Актёр в играющем на фоне рождественском фильме выразительно воскликнул: «О боже, к чему приводят мечты!», и Гермиона была с ним полностью согласна, внутренне отвесив себе подзатыльник.
Когда она услышала три коротких стука в дверь, обречённо вздохнула. Сейчас был только полдень, а значит, исключено, что мог прийти Гарри, ведь он на работе. Вариант оставался один — всё тот же сосед, что до сих пор искал свою кошку. И, ей-Мерлин, Гермиона уже подумывала найти ему такую же, лишь бы он отстал со своими расспросами.
Пошаркав тапочками до коридора, Гермиона резко распахнула дверь, вбирая в лёгкие побольше воздуха, чтобы объяснить незадачливому растеряше, что она чёртов интроверт, который вообще не выходит из дома и уж тем более никак не может обнаружить его питомца.
Но за дверью был вовсе не сосед.
И чашка чая вылетела из её рук, разбиваясь о пол.
Но по ушам так сильно бил пульс, что грохота Гермиона не услышала. Никто из них не обратил на него внимания.