Хмыкнув, Ханэ развернулся к вывеске. За ней мерцали зеленоватые подвижные огоньки — глаза инугами, собравшихся здесь на торговлю. Они внимательно наблюдали за всеми, кто проходил мимо, и даже на расстоянии Ханэ ощущал, как его прощупывают взглядом, прицениваются, покупатель перед ними или добыча.
Ханэ словно ненароком коснулся ножен меча. Часть огоньков тут же погасла.
— Как думаешь, им можно продать моего камаитачи? — Шиёки говорил тише обычного, и его голос немного дрожал от волнения.
— Им можно продать что угодно, только вот мы сейчас идём не к ним.
— Разве? — Ханэ показалось, что он облегчённо выдохнул.
— Здесь полно продавцов помимо инугами.
Схватив брата за плечо, Ханэ поволок его прочь от вывески с пёсьей головой. К ним он ещё вернётся, но позже, без Шиёки. Правда, куда его девать, Ханэ ещё не определился. Слишком далеко отводить нельзя, чтобы в случае чего успеть добежать, но поблизости не было тех, кому Ханэ мог бы спокойно доверить наследника.
Чем дальше они шли, тем больше он склонялся к тому, что Шиёки придётся взять с собой, в пёсий квартал, и следить за ним в оба. И смотреть за своими деньгами, потому что на Нижнем Рынке полно ловкачей-крысолюдов, которые непрестанно соревнуются между собой. Ханэ уже слышал позади себя их сдавленное хихиканье, но стоило лишь обернуться — и крысолюды растворились в тенях, словно призраки.
Шиёки тоже оглянулся. Его взгляд пал на богато украшенную лавку лисицы, которая продавала амулеты и свитки.
В полумраке лавки вспыхнули янтарём глаза лисицы. Выглянув из укрытия, лисица сощурила подведённые глаза и медленно облизнулась.
— Что у тебя в клетке, мальчик?
У неё был низкий, томительно-тягучий голос, от которого бросало в жар. Ханэ невольно остановил на ней взгляд, и лисица улыбнулась в ответ.
— Камаитачи, — нимало не смутившись, заявил Шиёки и шагнул к ней. — Я его только сегодня поймал!
— Подойди-ка поближе, — вкрадчиво прошептала лисица. От её тона у Ханэ волосы на затылке зашевелились, зато брату было всё нипочём. — Да, вот так… Какой ты молодой. Что такое дитя делает в наших краях?
Лисица повернулась, чтобы взять клетку, и за прилавком мелькнули её хвосты. Ханэ насчитал три, и у него немного отлегло от сердца. Раз они с ней примерно одного возраста, лисица ещё не успела овладеть мастерством накладывания чар. Если говорить про заклинания, конечно.
Ткань легко соскользнула на прилавок, и лисица склонилась над клеткой, изучая товар. Ханэ тем временем изучал её. Кимоно скрывало фигуру, так что оставалось любоваться её лицом и очаровательными лисьими ушками, которые поднимались над округлой причёской. Сама лисица украдкой поглядывала на него.
— Да, неплохой товар… — она одарила Ханэ внимательным взглядом. — Прошу прощения, я перебралась в этот район совсем недавно, а вы, кажется, всё здесь знаете…
Ханэ не верил, что он был первым, кто удостаивался чести стать её проводником, но отказать лисице он был не в силах. Кивнув, вранолюд по-хозяйски облокотился на прилавок.
— Да, знаю. Не только этот район, впрочем.
Она медленно повела плечами и на миг скрылась за прилавком. Ханэ с интересом наблюдал за ней, краем глаза не забывая следить за Шиёки. Юнец в нетерпении переминался у прилавка, разглядывая горящими глазами деревянные таблички, свитки, ожерелья и резные фигурки, которые служили талисманами.
Лисица положила на прилавок шёлковый мешочек. Он пах цветами, летом и ещё чём-то тонким и едва уловимым. Под тонким шёлком бугрились крупные бусины — нанбара. Ханэ прикинул, сколько их может быть в таком мешочке. Штук тридцать, вряд ли больше. Маловато за камаитачи, хоть он и детёныш, но Шиёки выглядел вполне довольным.
Клетка с куницей перекочевала в глубины лавки, но Шиёки не думал уходить. Его внимание привлёк чёрно-красный веер, по бокам которого расцветали нарисованные ликорисы.
— На что смотришь? — учтиво поинтересовалась лисица, облокотившись на прилавок с той стороны.
Шиёки следовало сделать вид, что он только заметил веер и не очень-то в нём заинтересован, но юный наследник сделал всё наоборот.
— Сколько он стоит? — не сводя глаз с вещицы, спросил Шиёки.