— Господин Ир будет занят иным делом. Вам же лучше внимательно следить за вашими людьми. Святые рыцари не упустят возможности проявить некоторое негостеприимство. Я не прошу вас скрываться как трусы, но прошу проявить благоразумную осторожность.
В отдалении показалась каменная постройка. Отличная от дворца, с плоскими крышами, серыми колоннами, металлическими калитками и зарешеченными окнами.
— Говори прямо. Или иди к Иру.
Кая мягко, даже немного снисходительно, улыбнулась. Тут уж Ньял в искренности не сомневался. Но только совсем это его не радовало. С чего бы какая-то малявка вообще решила его почти что пожалеть?
— Господин Ньял, вам бы поучиться понимать лейхгарцев, — она опередила его на несколько шагов, коснулась замка на калитке. Раздался щелчок, и калитка отперлась. Кая обернулась и посмотрела на него. Выжидательно. Как будто ждала, что он что-то скажет, отметит хоть каким-то словом её поступок.
— Здорово, — он сдался и пожал плечами. В глазах её мелькнул почти детский восторг, но она тут же деланно прочистила горло и напустила на себя привычный сдержанный и холодный вид.
Вошли в тёмный коридор. Факелы на стенах стали один за одним вспыхивать, освещая им путь. Ир сказал, что Кая не была ведьмой, но фокусы исполняла занятные, очень даже ведьмовские.
— Святые рыцари ограничены необходимостью получать согласие короля для, скажем, сожжения еретичек. Его Величество вправе отказать им в казни, вправе запретить те или иные действия. Но на него также наложены своего рода ограничения. Я прошу вас воздержаться от прямого столкновения со Святыми Рыцарями. Если что-то пойдет не так, королю будет крайне сложно вас защитить, не оказавшись при этом в весьма шатком положении.
Они остановились перед ещё одной дверью. Факелы на стенах погасли. Дверь отворилась. Без единого прикосновения.
— Здесь вас не станут беспокоить.
Ньял окинул взглядом внутренний двор. По периметру навесы и колонны, над головой чисто небо. Окружённые со всех сторон стенами здания, его люди и впрямь будут удачно сокрыты от посторонних глаз. Места было много, разойтись могли по меньшей мере шестеро.
— Нас не нужно защищать, — отмахнулся Ньял, внимательно изучая округу.
— Господин Ньял, — сократила между ними расстояние, сделала несколько мелких шагов и едва не врезалась в его грудь носом. Кая посмотрела на него с искренней мольбой в глазах. — Прошу вас, присмотритесь к ним. И вы увидите. Святые рыцари уступают северянам в силе, но они коварны и хитры. Если возжелают добраться до вас, хоть от пустой обиды, — они доберутся. Не высовывайтесь. Не сейчас. Нужно ждать.
— Ждать чего? — прищурился. Вот теперь она говорила честно, прямо. Он будто нащупал эту нить, как будто поймал мысль за хвост, но она всё равно от него ускользнула, всё равно он не мог понять.
— Ещё не время, — она отступила на шаг. На губах появилась вежливая раздражающая улыбка. — Избегайте встреч со Святыми Рыцарями. Они уедут сразу после завершения Молитвы Полной Луны.
— Кая, — Ньял ухватил её за локоть. Хотел стребовать внятных разъяснений, но вдруг остановился. — Ничего.
— Мне пора. Благодарю за уделённое время, — она присела, слегка склонив голову, и направилась к выходу.
Молитва Полной Луны? Ждать? Чего им ждать? И вот что ей стоило всё то же самое обсудить с колдуном?
Ньял, хоть и бурчал про себя, но к словам всё-таки прислушался. Поостеречься, значит, рыцарей. Ну, пусть. Передаст он своим. Понаблюдают. Лишним не будет. А уж держаться подальше… Этого он пообещать не мог. Сам бы с большим удовольствием избавил землю от пары-другой церковников.
Глава 5
Давно схватки не казались такими занятными, азартными, чтобы от столкновения мечей звенело в ушах, окружающий мир смазывался, чтобы ничего не имело значения, кроме определённого момента, определённого противника.
— Камеристка уже доложила, что я хочу с вами встретиться?
Тувэ отступила на шаг. Ловко переставляла ногами, двигаясь по кругу. Меч сжимала двумя руками. Тяжелый, демоны раздери, меч. Он чувствовал его тяжесть во время её атак. Совсем не женское оружие. Неудивительно, что Фелиция запястье повредила, схватив его как попало. Сама виновата. Нечего было соваться к оружию.