Ир поворочался ещё с минуту и встал, спешно оделся и покинул пустующую казарму.
Он решил посмотреть. Узнать ещё немного об этом их Демиурге. Просто чтобы убедиться, что предчувствие — это только предчувствие.
Ир шел тем путем, что ему показала Камеристка. В канделябрах на стенах горели свечи. Он торопился как мог. Перескакивал через несколько ступенек. Его плохое предчувствие становилось всё сильнее, оно давило, мешало дышать.
В коридоре собралась толпа из слуг. Они выстроились в длинную шеренгу. Придворные уже были внутри. Сидели на лавках. Из зала доносилось пение. Высокие, почти детские голоса. А из самой молельни разило неведомым Иру, очень злым, скользким колдовством.
Ир наконец смог прорваться сквозь ничего не чувствующих недовольных людей. Придворные уже сидели на лавках, склонив головы и, судя по всему, молясь. Тувэ оказалась на самом последнем ряду. Рядом был Ньял и Камеристка. Король на первом. Нер-Рорг улыбнулась Иру уголками губ. С ней всё было хорошо. Ей ничего не угрожало. Но чувство… Его всё никак не отпускало. Давило и давило. Ир в панике осмотрел помещение. Чужеродная магия угнетала, дезориентировала. Он терялся в ощущениях. Это было жуткое колдовство. Древнее, неприятное, неестественное.
Он смотрел и смотрел. Втягивал носом воздух. Но ничего не чувствовал, кроме неприятной сухости от магии церковников. Ир осмотрел очередь и вдруг заметил ярко-рыжую макушку.
Девушка, стоящая перед его служаночкой, отошла, Пеппа сняла чепчик и встала на колени перед наставником Тимеем. Ир кинулся к ней. Хотел утащить её оттуда. Но пока он протискивался через толпу, успело произойти непоправимое. Амулеты в виде солнц легли на её ладошки. Пеппа громко взвизгнула и скинула их. В зале запахло жжёной кожей. Она зарыдала, глядя на свои обожжённые руки.
Ир не успел до неё добраться. Рыцари окружили девушку. По залу пронесся шепот. Но он слышал её плач. Только его. И Ир вдруг подумал, что мог бы убить этих рыцарей за неё.
— Отойди, — прорычал одному из них, добравшись наконец до помоста.
— Она ведьма. Её будут судить по законам Лейхгара, — с самодовольной усмешкой произнес плащ.
У Ира всё внутри заклокотало. Пеппа за их спинами кричала от боли.
— Свали с дороги, или я размажу тебя по стенам этой молельни, так что ни один Демиург не отскребет, — процедил сквозь зубы. Но плащ и не думал уходить. Ир пошевелил пальцами и приготовился призвать туман, но его схватили за руку.
Король.
Элиот ничего не сказал, только покачал головой. Ир вырвал своё запястье. Он и так короля этого ни во что не ставил, а теперь так и подавно не собирался слушать.
Всё равно приготовился убить рыцарей. Всех. Потому что она кричала. Потому что её крик отражался от стен и заглушал все вокруг.
— Ирьян, нет, — прозвучало веское слово Тувэ.
Ир обернулся. Он не собирался подчиняться. Не собирался. Но магия отказала ему. Туман не приходил. Тело не слушалось. Только через пару мгновений Ирьян понял, в чем дело. В клятве.
Тувэ воспользовалась клятвой колдуна своему Роргу. Шею сзади обожгло. Из-за его сопротивления древний знак проступил на коже. Ир сжался. Его почти начало выворачивать. Тошнить всем съеденным за ужином. Клятва не терпела компромиссов. Если Тувэ сказала нет, приказала, он должен был подчиниться.
Его собственная магия обернулась против него. Ир завалился на колени. В животе всё разрывалось на кусочки. Он прикусил язык. Во рту проступил солоноватый вкус крови. В ушах зашумело.
Плащи уводили ревущую Пеппу через боковую дверь.
Он ничего не мог сделать. Ни-че-го. Перед глазами всё плыло, темнело. Он потерял сознание ещё прежде, чем за ней закрылась дверь.
Очнулся оттого, что Ньял шлепнул его по щеке. Они всё ещё были в молельне. Люди вокруг всё ещё шептались.
— Вставай, — холодно бросил Ньял.
Ир застонал от боли, переворачиваясь на бок. Колдовать вопреки приказу Тувэ было категорически нельзя. Но он пытался. И теперь тело болело так, словно ни одной целой косточки в нем не осталось.
— Девушка не ведьма, — прохрипел он, превозмогая всякую муку.