- Грабли убрал! – и заорала в толпу: – Дунаев!
Андрей выбился из плотного кольца рук девки и схватил за руку подругу. Зыркнув на блондина, он утащил Женьку обратно к столику, где их ждал Чернышев.
- Вздрогнем? – и поднял свой стакан.
После этого раза Женьке уже стало совсем жарко, хотелось срочно умыться.
- Я сейчас приду, – пообещала она друзьям.
- Куда собралась? – недобро сощурился Дунаев.
- Надо мне.
Филатова стала пробираться в сторону уборной, чувствуя головокружение.
“Ну нет, – страдальчески подумала она, – не хватало, чтобы я перебрала”.
Ноги были словно ватными, удушье подкатило близко к горлу, в голове зашумела кровь и раздались удары убойным молотком. Женька двигалась через толпу на танцполе, проталкивая себя в сторону туалета, с трудом выворачивалась из потных лап. Наконец, девушка привалилась к стене и зацепилась взглядом за чью-то высокую фигуру, освещаемую вдалеке фонарями и дымом. Затем к этой фигуре подошла еще одна, ниже ростом, и Женьке стало совсем нехорошо. Тревожно.
Вдруг чьи-то руки внезапно сильно схватили Женьку и дернули куда-то в бок. Она оказалась прижата к грязной стене и, подняв глаза, увидела того блондина.
- Что ты там вякнула, мямлящая девка? – прокричал он ей в ухо. – Ты хоть знаешь, кто я?
- Хрен с горы! – Женька дернула руками, но тот держал крепко. – И я сказала, чтобы ты убрал грабли!
- Ты такая дерзкая, потому что два кента с тобой? – он противно заржал. – Так вот, в таком шуме тебя даже не услышат, поняла? – одной рукой он скрутил женькины волосы и дернул назад, а вторая бесцеремонно поползла по ее телу, задирая футболку.
Женька в миг протрезвела, брыкнула коленом, и попала прямо в пах блондину. Тот взвыл, но хватку не ослабил, а только сильнее дернул за волосы, зарычал и со всей силы залепил девушке звонкую пощечину. Мир тут же вспыхнул для нее белыми искрами, голова чудовищно заныла.
- Я знаю, кто ты, тля! – его пьяный угар раздражал нос Женьки, доводил до рвотного рефлекса. – Я тебя сейчас так выебу, твои дружки зашивать будут!
- Дунаев!!! – насколько только был способен голос, Женька заорала в исчезающую перед глазами толпу, поскольку мужик потащил Филатову в полутемный коридор, где зажавшаяся парочка никого не удивит, а громкая музыка заглушит любые крики – боли или удовольствия, уже не имело значения. Он придавил ее к черной стене и стал расстегивать молнию на джинсах.
- Тебя убьют нахрен, мудак! – от боли и отчаяния на глазах у Женьки выступили слезы и она предпринимала все попытки отбиться. Но очередная пощечина тут же заалела на ее щеке. Мыслить ясно стало почти невозможно.
Когда блондин резко рванул вниз ее джинсы, и ткань жалобно хрустнула, что-то отшвырнуло домогателя от Женьки. Послышались глухие удары. Снова. И снова. И снова… Били его двое. В темноте с дрожащей пеленой на глазах было трудно разобрать, кто именно, пока не послышался голос Пчёлы:
- Я ему череп пробил, – и глухой звон на плитке. – Сука…
Слева от стены отделилась фигура и обняла Женьку за плечи. Она дернулась, попыталась оттолкнуть, но теперь узнала Дунаева:
- Эй, я это! Я!