– Вот, сидит, видишь? – указал он на скучающего старичка в желтых защитных очках. – У него спроси.
Я послушно двинул к нему. Тот повернулся, заинтересованно сдвигая очки на лоб. Но мой заготовленный вопрос так и не слетел с языка. Взгляд приковала стоящая рядом компрессорная* установка, а точнее, головка ее цилиндра, что светилась неистово и ярко, как затухающая звезда.
– Я слушаю, – напомнил о себе техник.
А я уже и забыл, что хотел сказать. Вместо этого я взволнованно окинул взглядом стоящий вблизи огромный баллон с отпочковывавшимися от него длинными трубками, по которым струился…
– Гм… Подскажите, это… – я уточняюще ткнул пальцем баллон, – легковоспламеняемая жидкость, да?
– Разумеется, аммиак – горючая жидкость, – подозрительно сощурился он, – а что?
– Кажется, у вас с этой штукой проблемы, – я неуверенно указал на компрессорный цилиндр, – перегрев, кажется.
Он недоверчиво смерил взглядом установку.
– С чего взял? Датчики контролирует перегрев. Да и манометр, вишь, отображает идеальное значение…
– Но почему там тогда так…– замялся я.
– Как «так»?
Я от волнения запнулся, не в силах найти нужные слова, снизойдя до унизительного языка жестов. Снисходительная усмешка рабочего и отмалчивающийся манометр нагнетали во мне стыд, я чувствовал, что выставляю себя на посмешище.
Но ведь я видел!.. Буквально кожей чуял нарастающую температуру в разбухшем и накалившемся патрубке. А чуть ниже с ним соседствовал резервуар с прозрачным, но довольно плотным светом. Высокое давление. Вопреки непоколебимой уверенности персонала, моя интуиция подсказывала, что вот-вот произойдет взрыв. А уж как он скажется на рядом стоящих баллонах с горючим хладагентом, мне и думать не хотелось…
– Что тут такое? – подошел к нам рабочий с сонливым лицом.
Распирающее сияние в патрубке нарастало. Тугоплавкий металлический сплав наверняка уже раскалился до темно-вишневого оттенка, озаряя внутренности компрессора изнутри.
– Отсюда надо бежать, – пятясь и качая головой, решительно промолвил я. – Срочно.
Техник неверяще скривился. Уверенно протянув морщинистые пальцы к головке цилиндра, он тут же с матом отдернул руку. Стукнул по манометру.
– Чего это он… Слушай, а возможно ты и прав…
Лицо сонливого внезапно стало собранным.
– Все на выход, живо! – проревел он и, подскочив к настенной панели, дернул за рычаг. Тут же в подвале отвратительно заверещал сигнал тревоги. Он запоздало протянул руку в мою сторону, чтобы ухватить за локоть и повлечь, но я и так уже, обгоняя всех, мчался на выход. К счастью, фура уже уехала, в противном случае на выходе сейчас образовалась бы страшная, паническая давка. Грузчики и техники выбегали один за другим, во внутреннем дворике становилось невыносимо тесно.
Из недр подвала донесся зычный вопль, а следом хлопок и мощный взрыв, от которого у всех тряхнуло под ногами землю. Последний рабочий едва успел выскользнуть и прикрыть за собой тяжелую железную дверь, как в нее ударило тугой волной раскаленного газа. Мужика отшвырнуло на ступеньки, но рядом стоящие не растерялись и оперативно захлопнули дверь. Вырвавшаяся из подвала пыль заклубилась, быстро растворяясь в атмосфере.
– Не дышите, – сквозь ладонь прокричал один из тех, кто уперся спиной в дверь. Остальные закашлялись, спрятав лица в сгибе локтя и оттянутых воротниках комбинезона.