И он проходит ее камеру, но останавливается возле следующей.
Вспыхивает заклинание. Железная дверь скрипит.
— Нет, — слышится надрывный голос Лайзы. — Пожалуйста, оставьте меня! Хотя бы сегодня!
— Заткнись! — рычит мужской голос в ответ.
— Прошу вас! — почти плачет она. — Умоляю, во имя Мерлина!
На всю темницу звенит эхом удар. Лайза глухо мычит. Гермиона зажмуривает глаза, зажимая рот обеими руками, чтобы не произнести ни звука.
— Я сказал тебе закрыть рот, грязнокровка, — лающим рваным говором отзывается Сивый. — Сегодня ты в распоряжении Торфинна. Рот будешь открывать только в одном случае, — гадко посмеивается он.
Гермиона вслушивается, хочет услышать хотя бы слово от Лайзы, но она молчит. Грейнджер не открывает глаза до тех пор, пока железная дверь не грохочет еще раз. Спустя несколько бесконечных минут, она разжимает окоченевшие пальцы от губ и медленно поднимается на ноги, опасливо поглядывая вперед. Подобравшись к прутьям, девушка смотрит в обе стороны темного коридора.
— Здесь кто-нибудь есть? — шепчет она.
Ответа не следует. Только эхо уносит ее тихий голос.
В подземелье время течет иначе. Либо оно идет с сумасшедшей скоростью, либо не идет вообще. Гермиона не знает. Хочется есть, хочется спать, но больше всего на свете хочется сбежать.
Камера оборудована дыркой в полу, чтобы справлять нужду, маленьким краном рядом, как для умывальников, и жесткой кроватью, приваренной к стене двумя цепями. Гермиона понимает, что у нее нет выхода. Она ложится на бок на деревянный каркас, свернувшись в позу эмбриона.
О сне не может быть и речи. Мысли устраивают самую настоящую забастовку. Ее мучает, где сейчас мальчики, что с ними происходит, удалось ли им уйти, и нет ли за ними погони. Ее мучает вопрос, где же Лайза. Ее мучает вопрос, сколько времени.
Окон здесь нет, совершенно непонятно, какая сейчас часть дня. Железная дверь не открывается. Посторонних звуков Гермиона не слышит. Или не слушает, потому что полностью сосредоточена на двери.
Хочется есть. Хочется пить. Язык пересыхает, собственная слюна не выделяется, нечем смочить губы. Гермиона решается открыть кран возле дырки нужника. Подставив ладонь, она прилагает усилия, чтобы повернуть вентиль.
Он со скрипом поворачивается, но вода оттуда не идет. Только несколько темных капель песочного цвета падают ей на ладонь. Гермиона сначала хочет стряхнуть их, но выбора у нее просто нет. Поразмыслив пару секунд, она, зажмурившись, слизывает песочные капли.
Закашлявшись, Гермиона прикладывает ладонь ко рту, подавляя приступ тошноты. Отчетливый вкус железа труб вызывает спазмы в пустом желудке. Подавив подкаты к глотке, Гермиона снова ложится на бок на постель и старается провалиться в сон.
Не получается. Банальные физиологические потребности сводят с ума. Пульсируют очаги боли на груди, зудит корочка на будущем шраме левой руки, и Гермиона однажды не сдерживается и чешет ее через ткань рукава.
Становится чуть легче, но всего на мгновение. Затем она может сосредоточиться только на внутренних уговорах не чесать рану еще раз.
Время по-прежнему течет сквозь пальцы. Гермиона ничком лежит на деревянной постели, бросив руки вдоль тела. Желудок буквально прилипает к позвоночнику, в мыслях полная каша. Гермионе кажется, что она слышит чьи-то голоса.
«Галлюцинации», — не сразу догадывается она. — «Потрясающий бонус к и без того паршивому состоянию».
Повернув голову вправо, Гермиона видит возле прутьев камеры девочку с пушистыми непослушными волосами и карими глазами, которая внимательно на нее смотрит, слегка склонив голову в сторону. Темные брови девочки сведены на переносице.
Она злится. Гермиона знает эту девочку. Это она сама.
Девчонка указывает пальцем в ту сторону коридора, где находится дверь. Карие глаза с обидой смотрят на ее будущую версию. Борись!
— Я не могу, — едва шевелит она сухими губами.
Железная дверь хлопает.
Гермиону почти подбрасывает на месте. По всему организму пробегаются сотни игл, потому что она слишком долго лежит в одном положении. Соскользнув с постели, Гермиона, вцепившись в деревянный край, почти ползком направляется к темному углу и садится к стене, накрывая рот ладонью.