Проповедник покачал головой и бросил свой рюкзак, чтобы вытащить походную аптечку. Чуть больше, чем через минуту его правое предплечье было перевязано бинтом. Он включил маленький светодиодный налобный фонарь и опустился на одно колено, чтобы осветить порванную джинсовую ткань выше моего колена. Выглядя раздраженным, он быстрым рывком взялся за каждую сторону разрыва и разорвал его еще больше.
— А теперь стой спокойно. — Бросив быстрый взгляд, он покачал головой. — Тебе нужно наложить швы, но я думаю, нам не стоит здесь задерживаться. Остальная часть стаи совсем неподалеку. Я наложу тугую повязку и вытащу тебя отсюда. А уже заклею ее в лагере.
— Заклеишь ее?
Он развернул толстый марлевый тампон, приложил его к месту укуса и начал наматывать свернутый бинт, чтобы зафиксировать тот на месте.
— Это обычное и эффективное решение.
Когда он закончил, я почувствовал себя так, словно к моей ноге, внутри этой повязки, был привязан горячий уголь из костра. Я сделал пробный шаг и чуть не упал лицом вниз.
Не говоря ни слова, Проповедник положил мою руку себе на плечо и помог идти. Это было тяжело, медленно, и несколько раз он останавливался, чтобы дать мне отдохнуть. В какой-то момент, отдышавшись, я задал вопрос, который сводил меня с ума.
— Как ты узнал, что нужно вернуться?
— Вернуться? Чувак, я никуда не уходил. Ну, не так далеко. Я остановился в сотне ярдов от тебя и подождал, пока у тебя заработают мозги. Жаль, что волки прервали этот процесс. — Он снова тронулся с места, заставляя меня сосредоточиться на том, чтобы оставаться в вертикальном положении.
Хорошо, мои вопросы подождут.
Глава 9
Я прикусила губу от злости, чтобы не выругаться, когда Люциан, спотыкаясь, вошел в маленькую палатку, пытаясь натянуть штаны, чтобы скрыть свои ужасные раны. Он сообщил мне о полуночной вылазке, и после, Проповедник заверил меня, что он был вынужден сделать это ради «Войны Доминантов», иначе мы все заплатили бы гораздо более высокую цену. Если бы я только знала, что он сделает это, я бы никогда не позволила этому случиться. Кто-нибудь слышал о заклеивании ран? И за рукой нужно будет наблюдать.
Несмотря на это, эгоистичный голод вспыхнул во мне, когда я увидела, как мышцы вдоль его торса и рук перекатываются под шелковистой кожей. Шелковистой белой кожей. Никогда бы не подумала, что бледная кожа может так хорошо выглядеть. Меня всегда привлекали более смуглые мужчины. До Люциана. Однако я находила его восхитительным.
— Я хочу научить тебя кое-чему.
Воспоминания об этих словах заставили мой клитор пульсировать. Я сдвинула ноги, вспомнив, что он сделал. Мучал меня этими медленными сексуальными движениями. Я не могла ясно видеть, но того, что я могла разглядеть, было достаточно, чтобы сделать его похожим на какого-то светящегося белого Бога. Ощущение вздутых вен на его члене было ни на что не похоже, а потом, когда он провел кончиками пальцев по моим позвонкам, я не знаю, что случилось, но, Боже, это было ослепительным, горячим и сногсшибательным.
— Черт, милая.
Я резко подняла на него взгляд и увидела, что он смотрит на меня с болью в глазах.
— Во имя всего святого, о чем ты думаешь? — Он покачал головой. — Нет, Боже, не говори мне. Мы должны, мать его, уйти отсюда, и я готов отправить в путь свой член, если ты скажешь мне то, о чем я уже знаю, что ты думаешь, но, да помогут мне небеса, я не могу больше слышать, как ты это произносишь.
Желая отвлечь его от очевидной физической боли, я улыбнулась и раздвинув ноги, скользнув пальцем по моим чрезвычайно влажным складочкам. Он ахнул с выражением скептической ярости на лице, ткнув в меня пальцем.
— Прекрати это, Тара. Я серьезно. Это чертовски подло, детка, — резко прошипел он, прежде чем наклониться и бросить в меня подушку.
Я рассмеялась и встала на колени, потирая грудь. Люциан рванул вперед и прижал меня к своему обнаженному торсу, а затем сильно шлепнул меня.
— ОЙ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
— Заслужила. Не нужно быть настолько жестокой ко мне.
Я оттолкнула его, потирая полыхающую задницу.
— Я должна ударить тебя.
— Ты уже это сделала! — Он схватился за свой член, и на его милом лице снова отразилась агония.
Я прикусила губу и хихикнула, ища свою одежду.
— Мы квиты, но еще раз так сильно шлепнешь, и я заставлю тебя пожалеть об этом.