— Убери от него свои руки! — закричала Тара вместе с неистовством других встревоженных голосов, собравшихся вокруг.
— Прости, прости, — закричал я, не желая, чтобы она пострадала от этой гранаты безумия.
Чувак внезапно упал на пол, и я развернулся, увидев, как Тара борется с гребаным полицейским!
— Не делай ей больно, мать твою, не делай ей больно! — закричал я. — Тара, прекрати, черт возьми!
Она высвободилась, когда я потянул ее, и офицер попытался встать, а другой офицер удерживал его и что-то шептал ему на ухо. Что бы тот ни сказал ему, это заставило его оглянуться на все испуганные лица и взять себя в руки.
Я вывел Тару из комнаты, и за нами тут же последовали двое полицейских.
— Мы проводим вас к выходу, — сказал полубезумный офицер.
Мы все добрались до вестибюля, где вышагивал Стив. Прежде чем мы успели добраться до выхода, этот придурок-офицер снова схватил меня и впечатал в стену.
— У тебя есть право хранить молчание, ублюдок, все, что ты извергнешь из своего дерзкого рта, может и будет использовано против твоей задницы в суде.
— Да ты шутишь? — взвизгнула Тара, — Вы напали на гражданина.
— Ты следующая, — произнес офицер Таре.
— О, Боже, — сказал Стив. — Я пойду…
— Ты останешься на месте, — сказал другой полицейский. — Вы все отправляетесь в путешествие по центру города.
Блять.
— Не перечь им, Тара, — сказал я. — Стив, ты тоже.
— Как насчет Проповедника? — сказал Стив.
— Какого проповедника? — произнес полицейский. — Что за извращенная компания у вас?
— Мы собирали деньги для церкви, — сказал Стив, когда на него надели наручники.
— Церкви? — В голосе мужчины звучало презрение. — Звучит, словно настоящий наряд Джима Джонса2.
— Ни хрена себе, — произнес разъяренный задира.
— Лучше обыщите их на предмет порошка. — Я оглянулся вокруг, чтобы найти, кто говорил. Одна из медсестер из комнаты отдыха ухмыльнулась и подмигнула мне.
Пятнадцать минут спустя, мы все молча ехали на заднем сиденье полицейской машины, прежде чем Тара сказала:
— Тебя арестовывают с двумя твоими лучшими друзьями, какие первые три слова ты произнесешь?
Мы со Стивом уставились на нее, потом друг на друга, прежде чем Стив пробормотал, — Ух. Неужели мы облажались?
Она кивнула, и я посмотрел вперед.
— Вы были великолепны. — Она фыркнула, и я посмотрел на нее с усмешкой. — Ты была.
— Плохой полицейский, — сказал Стив.
— Это… на самом деле два слова, — сказал я. — Тупая задница и сукин сын.
— Это четыре, — сказал Стив.
— Сукин сын — это одно слово в моем понимании.
— Давай еще раз, — предложил Стив.
— Это было оргазмично, — добавил я.
— Тотальный любитель членососов.
Мы посмотрели на Тару, и она улыбнулась.
— Как… блокбастер?
Стив хмыкнул и заерзал в своих наручниках.