Я смеюсь.
— Она была антропологом, но многие социологи проводят смежные исследования, да.
Дорин щелкает языком.
— И в основном ты делаешь это с футбольной командой, как прямо сейчас.
— Прошу прощения? — спрашиваю я, мое сердце учащенно забилось.
— Вы сравниваете меня и моих друзей с гориллами? — прерывает Колтон.
В гостиной один из парней громко кричит, звук эхом разносится по дому. Затем громкий стук. Звук перемещаемой или сломанной мебели доносится на кухню.
— Я бы никогда не стала, — говорит Дорин. — Это оскорбительно… для горилл. У тебя достаточно материала для тематического исследования прямо с ним, — она указывает на Колтона деревянной лопаточкой.
— Не ты ли та, кто просто пыталась заставить Кэсси быть моей девушкой? — спрашивает Колтон смеясь. — Теперь ты говоришь ей, что она должна провести тематическое исследование на мне.
Я снова испытываю надоедливое чувство вины. Колтон не знает, о чем моя диссертация, и я должна сказать ему. Я напоминаю себе, что это далеко не то же самое, что и тематическое исследование. Это определенно не исследование. Я ничего не нарушаю.
— Теперь, откуда твои предки, Кассандра? — голос Дорин прорывается сквозь мои размышления.
Мои предки?
— Она имеет в виду твою семью, — поясняет Колтон.
— О, мои родители живут в штате Массачусетс, — говорю я, передавая ей разделочную доску, с нарезанными кубиками перца, лука и грибов. Она указывает на миску, и я ссыпаю их внутрь. — За пределами Бостона.
— Это то место, где ты выросла? — спрашивает она. — У тебя даже нет акцента. Как они там говорят? Парковать машину?
Я хихикаю над её техасской имитацией бостонского акцента и возвращаюсь к своей старой манере.
— Похоже на это: было бы неплохо припарковать твоё авто на стоянке.
— Это смешно, — бормочет Колтон.
— Говорит парень с таким тягучим южным акцентом, что можно нарезать его ножом для масла, — говорю я обычным голосом. — Я не жила там с восемнадцати лет. Я ходила в школу в Джорджии, и теперь я живу в Техасе в течение двух лет. Акцент исчез, когда я переехала в Джорджию.
— А чем занимаются твои родители? — Спрашивает Дорин.
— Ма, прекрати допрашивать её, — вмешивается Колтон. — Она не подарит тебе внуков.
— Мать может помечтать, а? — говорит Дорин, и Колтон поворачивается ко мне, шепча губами «прости», через всю комнату.
— Не думай, что я этого не видела, Колтон Андерсон Кинг. Я просто вежливо общаюсь.
— Твоя версия вежливого разговора и версия вежливого разговора обычных людей — это не одно и то же.
— Я не слушаю тебя, — говорит она в ответ. — Теперь, как долго ты его обучаешь, Кассандра?
— Почти месяц, — отвечаю я.
— Почти месяц, Колтон Кинг. — Его мать поворачивается к нему. — Этой девушке приходилось мириться с тобой почти месяц, и она не сбежала в горы.
Колтон смеется.
— Ты думаешь, что недооцениваешь ее или меня?
— Думаю, к настоящему времени она наверняка поняла, какой упрямой задницей ты можешь быть, — объясняет его мать. — Разве нет?
Я смеюсь. Что, черт возьми, мне сказать, чтобы это прозвучало профессионально?
— Колтон может быть… сложным.
Колтон оборачивается, его глаза смотрят на меня.
— Я не сложный, когда получаю то, что хочу.
Я краснею и поворачиваюсь обратно, притворяясь, что очень занята, нарезая овощи для салата.
— Мой отец — отставной капитан из полицейского управления Бостона, — говорю я, резко меняя разговор, — а моя мама — учитель начальной школы. Она только что вышла на пенсию.
— О, ну, должно быть, именно отсюда у тебя есть терпение, чтобы иметь дело с Колтом, — говорит Дорин. — У тебя генетическая предрасположенность.
Парень просовывает голову на кухню.
— Здесь есть стаканчики? Мы будем играть в пивной пинг-понг. Пахнет хорошо, миссис К. Я скучаю по вашей стряпне.