— Я не был бы так уверен, что это вообще возможно, Джемма. Вполне может быть так, что уже нечего возвращать.
— Повтори, что ты сказал? — я едва не подавилась воздухом. — Намекаешь, что его, возможно, уже нет в живых?
— Сложно сказать однозначно. Насколько я понимаю, Люцифер получил контроль над телом Трейса — очень похоже на самую обыкновенную одержимость. Но не забывай, что речь идёт не о простом демоне. Если Трейс каким-то образом ещё жив и делит с ним телом, то это не может продолжаться вечно. Рано или поздно Люцифер окончательно подчинит себе тело и оборвёт связь.
Если Трейс каким-то образом ещё жив…
Его слова прокручиваются в моей голове, как музыкальное сопровождение трагедии Шекспира. Я решила не зацикливаться на большом, жирном «если». Я готова была продираться через удушающую тьму, чтобы вцепиться в крошечный лучик света.
— Но ведь шанс есть?
Ну, Трейс же не просто какой-то там смертный. Он же потомок ангелов — Жнец, ради всего святого! Это должно же что-то значить. Должно.
— Теоретически да. Но не слишком высокий и при условии, что тексты Писаний переведены правильно.
Мне этого достаточно. Осталось узнать только одно:
— Как я могу его убить?
Плечи Габриэля опускаются.
— Должен же быть какой-то способ, верно?
— Да, — но безнадёжное выражение лица меня не радовало.
— И какой же? — продолжала давить я.
Он отвёл взгляд на секунду, прежде чем снова посмотреть мне в глаза.
— Я не знаю, можно ли убить одного, не убив другого.
В комнате резко стало душно, я замотала головой.
Нет. Ни за что. Ни в коем случае. Нет! Всё не может закончиться вот так. Должен быть другой способ…
— А если мы придумаем, как изгнать Люцифера? Трейс же сможет вернуть себе контроль над телом? — Габриэль начал качать головой, и я поспешила добавить: — В теории.
Он задумался на мгновение.
— Может быть, но это маловероятно, Джемма.
— Что именно?
— Всё, — влез Доминик, не утруждая себя тактичностью. — Шансы на то, что Люцифер позволит Трейсу делить с ним тело, почти нулевые. И уж точно ты не сможешь изгнать Дьявола, как какого-нибудь рядового демона.
— Почему?
— Потому что, цветочек мой, он не демон.
— Доминик, — Габриэль сжал челюсти, неодобрительно качая головой.
— По-твоему, лучше соврать ей? Подарить ложную надежду, чтобы она побежала сломя голову делать глупости?
— Что, прости? — возмутилась я, прожигая его взглядом.
— Прощаю, ангел, — отмахнулся он и развернулся обратно к Габриэлю. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я: у Ромео нет шансов. О чём реально следовало бы сейчас беспокоиться, так это о конце света. Или только я один о нём помню?
Я сузила глаза.
— Ты не можешь удержаться, да?
— Нет, обычно не могу, но тебе лучше уточнить, что ты имеешь в виду.
— Ты не можешь упустить такую возможность бросить Трейса на растерзание адским гончим и покончить с ним раз и навсегда!
— Я здесь ни при чём.
— Не ври, — я не верю в истинность его намерений ни на секунду. Не когда дело касается Трейса. — Я знаю, чего ты добиваешься, но мне плевать, потому что я не сдамся, пока есть хоть крошечный шанс спасти его.
— Всё стало слишком поздно, когда твоя искушающе сладкая кровь пролилась на землю.
Я выпрямила спину, точно кол проглотила, чувствуя, как слёзы скапливаются в уголках глаз.
— Ты не знаешь этого наверняка! Ты ничего не знаешь!
Габриэль же только что сказал, что прецедентов не было. Братья могут лишь предполагать, как и я. И как я это вижу, если Люцифер смог вселиться в тело Трейса, то сможет и покинуть его.