— Подобная тактика сработала с Шу Ханем.
— Тогда у нас были способные послы, которые долгое время жили в Шу Хане — в этом меня уверили наши военные историки.
— Вы говорите неуверенно.
Оксана хмуро поглядела на Дарклинга через плечо.
— Я монарх, правящий мирной Равкой. Я теряюсь, когда разведчики доносят мне о горящих деревнях, в то время, как аристократы едят перепелов и икру. Я зла.
Дарклинг старался держать лицо.
— Вы говорили с Советом?
Царица нахмурилась еще больше и взглянула на цветы.
— Я не доверяю человеку, который возник ниоткуда, без связей, без фамилии и за несколько лет дослужился до генерала-лейтенанта. Меня тревожит мысль, что вы можете сотворить нечто такое, что в прошлом было под силу только врагам Равки.
Дарклинг молчал: царица уже приняла решение, теперь ей оставалось смириться с собственным выбором. Тонкие пальцы Оксаны погладили лепесток цветка.
— Говорят, что в моей семье течет кровь святой. Что нам доверили править Равкой, чтобы мы уберегли ее от тьмы, — усмехнувшись, она смяла лепесток. — Но что, если единственный способ защитить Равку — нарушить этот завет? Что, если я должна отдать власть единственному человеку, который может спасти страну?
Дарклинг склонил голову.
— Я не тот, кто вы думаете, моя царица. Разве я не служил Равке верой и правдой?
Оксана прямо встретила его взгляд. Глаза у нее были синие, как зимнее море.
— Я вам не доверяю. И я не хочу вручать судьбу своих детей вам в руки. Но командующий армии не желает войны, а меж тем жители деревень гибнут от рук врагов. Если жители Равки смогут спать спокойно, я готова заключить сделку с дьяволом.
—… Ваше величество, вы кажется, приняли решение.
Оксана сжала челюсти.
— Возьмите под свой контроль Объединенную армию, заклинатель. Делайте, что считаете нужным, но сохраните Равку в целостности.
— Конечно, — Дарклинг поклонился.
Царица отпустила его взмахом руки. Ей было невыносимо смотреть на него.
Дарклинг возглавил Объединенную армию, и так началась их вторая война.
***
Дарклинг получил полномочия самому сформировать отряд для противодействия Фьерде. Если кто-то и заметил, что на одного отказника приходится два гриша, то не упоминал об этом. Дарклинг легко взял на себя командование, все-таки за столетия он неплохо научился управлять армиями.
До сих пор кампания проходила тихо, им удалось схватить несколько разведывательных групп. Однако надвигалась зима, а холод изматывал солдат. Когда они подошли к оккупированным деревням, Дарклинг нашел для них укрытие в заброшенном особняке. Деревянные перекрытия прогнили, сад пришел в запустение, но в остальном это было неплохое место, чтобы разбить лагерь.
Сам Дарклинг обосновался в пристроенной оранжерее. Большую часть стены занимали панорамные окна, в углу примостился стол: по-видимому, раньше оранжерея использовалась как кабинет. Дарклинг до ночи изучал карты и донесения шпионов, пока от усталости у него не разболелась голова. Откинувшись на спинку кресла, он устало потер переносицу и случайно смахнул на пол старый разваливающийся дневник, из которого выпало несколько страниц. Чтобы немного отвлечься, он принялся подбирать их, и на одной странице в уголке заметил спешно написанное — «Оретцев». Почему-то фамилия вызвала у него гнев. Дарклинг вытащил страницу из дневника целиком. Только две строчки, написанные чернилами.
«Мальен Орецев». И ниже: «Алина Старкова».
Дарклинг мыслями вернулся к тому времени, когда в последний раз был в Малом Дворце. К письмам о невысказанной верности с припиской «твой» в конце, которые отправились в огонь. Следопыт. Кажется, вселенная решила посмеяться над ним. Дневник с вложенной в него страницей отправился на дно одного из дорожных сундуков.
Две недели спустя они отбросили фьерданцев обратно. Оккупированные деревни освобождались от захватчиков огнем, ветром и водой. Пулями и бомбами.
Равкианский генерал, раскалывающий землю надвое и повелевающий тьмой, всех впечатлил. Равка победила с незначительными потерями: погибли только несколько солдат-отказников. Для фьерданцев это была бойня, для Равки — сила. По стране снова поползли шепотки, но вместо страшных сказок в них с благоговением рассказывалось о новой мощи Равки. Когда его отряд вернулся, царице Оксане и Совету потребовалась всего два дня, чтобы официально объявить войну.
Алина пришла к нему через три дня.
***
Дарклинг читал журналы Морозова (он отыскал их в запасной библиотеке) и потягивал квас, когда перед ним предстала Алина. Рядом на столе лежал дневник из оранжереи. Дарклинг нарочно не смотрел на него. Он чувствовал ярость Алины, но ему было все равно.
— Ты взял под контроль армию, — прошипела она сквозь зубы.
Дарклинг облизнул палец и перевернул страницу.
— Ты заставила меня ждать.
Алина принялась разочарованно ходить взад-вперед. Дарклинг бы рассмеялся, если бы на столе не лежал проклятый дневник. Если бы Алина была с ним не только мыслями, но и телом.