—Карп Николаевич, ты недавно посетил село, в котором родился и вырос. Нам
интересно узнать, какие настроения там преобладают? – поинтересовался глава
ячейки Филипп Дольский.
— Люди села очень далеки от нас. Крестьянина не волнует никакая революция, его голова забита заботами о семье, об урожае и другими неотложными на селе делами. Что такое революция, они не знают и не хотят знать.
—Невеселую картинку ты нам нарисовал, но быть такого не может, чтобы все были
довольны жизнью и не пошли бы за нами.
—Зажиточных людей в нашем селе много, они используют наемный труд, но
обиженные батраки “красного петуха” пока не пускают.
—Как я понимаю, что “красный петух”, это поджог?
—Вы правильно понимаете, петух больше гуляет по причине зависти, чем
недовольства.
—Получается так, что нас ждет неудача в этом серьезном деле. Крестьян, недовольных своим положением, готовых сознательно, открыто или скрытно противодействовать
властям, почти нет. Население страны в основном крестьяне. Если мы их не сможем
поднять, то революция не состоится. Как показал 1905 год, рабочим самим не справиться. Сколько же тогда еще будут измываться богатеи над народом? Так не пойдет! Нужно отыскивать людей и кропотливо и въедливо направлять острие недовольства на власть царя и богатеев.
Карпо подумал, что появилась возможность уехать в свое село и создать там ячейку. Юлия не сможет противиться отъезду, так как его посылает туда партия. Он даже стал придумывать слова, чтобы убедить ее, но мысли, которые сплелись в его голове в
змеиный клубок, безжалостно жалили друг друга. — Я стану натравливать, убеждать
одного убить другого, того, с которым прожил вместе всю жизнь. Кем же я буду среди своих односельчан? Получается так, что теперь Полина стала моим классовым врагом! Последняя мысль как бы оторвала его от действительности и бросила в борьбу с самим с собой. Все же до его сознания дошли какие-то слова, на которые, видимо, следовало
отвечать. Он оторопело смотрел на окружающих, ища поддержки. Вспыхивающие
смешки перешли в дружный смех, когда Карпо выпалил невпопад:
—Я не согласен ехать.
—Я не об этом, — попытался сгладить ситуацию Дольский.
—Я не стану стравливать односельчан.
Смех резко прекратился, наступила тишина. Все ждали, что скажет секретарь.
—Карп Николаевич, ты учился у настоящих революционеров-большевиков,
встречался с ними, но так и не понял, что речь идет не о стравливании людей, а об
уничтожении эксплуатирующего класса. Не надо сталкивать лбами соседей, а
разъяснять что, уничтожив буржуев, мы откроем широкую дорогу беднякам к власти, а значит к благосостоянию.
—А если буржуй-сосед?— послышался чей-то смешливый голос?
—Такой сосед—наш враг! Нет ему места в нашем коммунистическом обществе.
—А если брат? — уже серьезно спрашивал рабочий с карими пытливыми глазами.
—У революции нет братьев и сестер, есть только враги, – уклончиво, философски