Перед глазами короткой вспышкой появляется воспоминание вчерашнего вечера. Переулок, кровососущая тварь и фантомный темный силуэт, появившийся рядом в момент, когда Ирэн уже теряла сознание.
«Значит, ты не подлец, а спаситель?» — усмехается девушка. Уголок губ приподнимается, и мужчина вдруг отвечает ей такой же хитро-искренней усмешкой. Словно мысли Ирэн читает, честное слово.
«Очень приятно»
–Откуда знаете мое имя?
Он проходит вглубь комнаты. Адлер привыкла держать дистанцию между собой и другими людьми, но в этот раз не шевелится, даже не думает пятиться назад.
Блондин снова усмехается и ставит на столик поднос, на котором расположены тарелки с плотным даже на вид завтраком.
— Это было не сложно — элементарная дедукция, — мужчина садится на одно из кресел. — В столице найдется не так много дам, готовых пойти на кражу мадам Хэммонд. Среди таких Сьюзи Харрис, Мария Питерс и вы, Ирэн Адлер, — девушке замечает, что у мужчины губы растягиваются в улыбке, характер которой она понять не может. Улыбается он ни то как победитель, ни то как отчаянный хитрец.
Нутро чуть сжимается.
— Значит, круг поиска значительно сужается, — продолжает человек; тон у него обучающий, как у учителя. — В кабаках давно говорят, что мисс Питерс сбежала на континент. А Сьюзи Харрис схватили несколько суток назад; её ждёт казнь через повешение. Выходит, обокрасть владелицу публичного дома решили вы. Вот, кстати, ваш «улов», — он подбородком указывает на поднос, и тогда Ирэн замечает на одном из множества блюдечек подвеску. Золотое украшение одиноко лежит на тарелке, как самый желанный десерт.
От этой картины, от расслабления, что цепочка всё-таки нашлась, по мышцам Ирэн прокатывается жар. Что-то в этом есть.
Молодой человек смотрит прямо на девушку, словно ожидая её слов, действий, и чуть усмехается, когда Адлер вскидывает подбородок и забирает украшение, как самый драгоценный приз.
— Садитесь, мисс Адлер. Чай стынет.
Она складывает подвеску в карман украденного у незнакомца кафтана, и только после этого накидывает его себе на плечи.
Слушается, садится напротив, но к завтраку не притрагивается. Девушка глядит блондину прямо в глаза, на ощупь застёгивая запонки на пышных рукавах, но не затягивая пояс самого казакина.
Голубой взор переплетается с серым. И в горле становится сухо, как в пустыне.
Мужчина смеётся себе под нос; взгляд опускается ниже её ресниц чуть меньше, чем на секунду. А Ирэн этого достаточно, чтобы хитро, бесстыдно спросить:
— Не насмотрелись на меня ночью?
Она понимает, что мужчина мог рассмотреть всё, что считал нужным, как минимум, за время их короткого разговора. Она понимает, что сама не прикрывает грудь, добровольно не застёгивает его пуговицы.
Она понимает… Но продолжает. Потому что это её забавляет.
— Насмотрелся. Но вы достаточно привлекательны, чтобы поразглядывать вас ещё некоторое время.
Девушка на мгновение замирает. Она ожидала от него извинения, молчания, какой-то колкости, но не признания явно. Пальцы, которыми она застёгивает манжеты, деревенеют.
— Благодарю, мистер, — хмыкает в попытке скрыть появившееся не вовремя смущение. А блондин, издеваясь, не иначе, вдруг хохочет и добавляет:
— Ну, что вы, мисс Адлер. Мне несложно — и приятно — угодить даме.
«Да ну?»
— И что же… Как зовут джентльмена?
Мужчина вдруг театрально охает, взмахивает руками:
— Ах, разумеется, где мои манеры? — а после подает ладонь, протянутую тыльной стороной вверх, и говорит: — Меня зовут Шерлок Холмс.
На мгновение сердце Адлер замирает. До этого оно ударяло по ребрам так сильно, что теперь даже больно становится. Попасть после ограбления в передрягу и быть спасенной самим детективом Холмсом? Тем самым, после появления которого по ночам в Лондоне стало почти спокойно?