Сука, да.
Рука девушки скользнула от шрама к волосам Ареса. Зарылась в короткие, колючие, как его слова, прядки. Пальцы Бога войны размазывали естественную смазку по губам, клитору Артемиды, когда она нашла в себе силы сказать:
— Если ты не сделаешь этого, то я тебя убью. Клянусь собственным луком.
Арес не стал противиться, ведь угроза серьёзная. Он усмехнулся, продолжая смотреть в мрачные глаза Богини, и потянулся к пряжке ремня.
Чуть сильнее наклонил корпус Артемиды вперёд, стянул с неё трусики, чёрные кружевные бразилиана. Вслед за ними потянулась прозрачная ниточка выделений.
— Тебе тут даже подготовка не нужна, — хмыкнул Арес и, прежде чем Артемида успела ему сострить, вошёл в неё. Почти неспешно. Больно делать не хотел. Да и… им всё равно некуда торопиться.
Бог войны ещё сможет взять девушку так, как посчитает нужным.
Он услышал захлёбывающийся стон Артемиды со стороны раковины.
И, блять, этот стон был для Ареса прекраснее струн арфы.
Он ввёл лишь головку, но Богиня уже вся сжалась, обхватила его кольцом. Перемнулась с ноги на ногу, стуча каблуками, и попыталась податься бёдрами ему навстречу. Вздох её даже звучал тяжело. Арес представил биения сердце Артемиды.
Представил и понял, что стучит оно так же, как и его собственное сердце.
Перевёл дыхание и на выдохе толкнулся в жаркое тело в первый раз. Артемида тихо ругнулась себе под нос, крепче сжала пальцы на краю раковины и качнулась в такт Аресу.
Он начал двигаться. Быстрее, чем стоило двигаться в первые секунды близости, но Артемиде это, по всей видимости, нравилось. Она, ловя его горящий взгляд, подняла голову, за ней плечи и спину. Картина перед глазами раскачивалась и расплывалась от толчков Ареса, от его руки, что до сих пор сжимала шею, только Богиня выразительно выдохнула, опаляя пальцы мужчины дуновением.
Блять.
Бог войны вслушивался в её дыхание, но шлепки двух влажных от желания тел звучали громче. Он чувствовал, как смазка Артемиды, смешанная с его предъэякулятом, пачкала лобок, стекала по бёдрам девушки. Сам в глаза ей смотрел через зеркало, пока непорочная святоша чуть наклонила голову и втянула в рот пальцы Ареса. Она бесстыдно смотрела в отражающую гладь, посасывая подушечки и фаланги, проводя между ними язычком.
От мысли, что Артемида, точнее, её рот мог сделать с его членом, Арес едва не зарычал во весь голос.
Едва сдержался, чтобы не поставить её на колени прямо сейчас. Бог войны лишь сильнее стал вбиваться в тело девушки, ощущая, как желание сделать её своей не только снаружи, но и изнутри, сдавило рёбра.
Двигаясь до изнеможения, до момента, когда взятый в лёгкие воздух не кончится, Арес чувствовал чуть ли не каждое её сердечное сокращение. Артемида тяжело дышала, но стонов своих уже не скрывала, а только отчаянно двигала бедрами в попытке разделить их с Богом, бравшим её так, как сам пожелает нужным, один ритм на двоих. Напряжение внизу живота уже стало болезненным, и все мысли в их головах сузились до одной единственной:
«Прийти к разрядке. Обоим»
— Арес… — проскулила она его имя на выдохе. Впервые оно прозвучало так покладисто, отчего стало для Бога зелёным сигналом. Рука, до этого сжимающая чуть ли не до звёзд белых перед глазами, скользнула к головке набухшего клитора, а губы воина прижались к уже потемневшему следу его зубов.
Круговые поглаживающие движения только приблизили желанный оргазм. Артемида запрокинула голову, давая Богу больше пространства для засосов, что больше напоминали частные метки, и сама не заметила, как крепко обхватила разгоряченными мышцами член внутри неё.
Запоминая каждую выступившую на нём вену, каждое сокращение, приносящее обоим поистине божественное удовольствие.
Когда она, крепче сжимая запястья его, кончала, повторяя, как молитву, имя парня, Богу войны хотелось рассмеяться радостно. Ведь он взял над ней контроль. Он победил!..
А победителей не судят.