— Его там не будет. Мама сказала, что он на рабочем мероприятии.
Я перевожу разговор на тему, которая меня интересовала после того, как я услышала сплетни по городу.
— Злился ли он, когда ты не пошел на ту работу, на которую он хотел?
Все знают, что Кайла готовили к тому, чтобы он занялся юриспруденцией и политикой, как его отец. Он поступил в юридическую школу, но бросил ее на первом курсе.
— Как ты превратился из будущего адвоката в офицера полиции?
— Потому что это то, что я хотел делать, и я не позволю никому другому определять мое будущее. — Был ли он счастлив от этого? Нет. Но я довольна, и это все, что имеет значение.
— Твой отец похож на засранца, который всегда добивается своего.
Он усмехается.
— Ты, должно быть, знаешь моего отца.
У каждого свое мнение о Майкле Лейне. У кого-то оно светлое. У кого-то отвратительное.
По моему мнению, Майкл Лейн — мусор.
Но большинство жителей Блу Бич практически боготворят своего любимого мэра.
— До меня доходили слухи. Насколько он был зол, когда ты бросил юридическую школу?
— Мы почти не разговариваем, — отвечает он, потирая затылок.
Мое лицо опускается.
— Мне жаль.
Он не расстроен — даже раздражен.
— Не стоит. Слышать меньше папиного голоса — это чертово благословение.
Я хихикаю, чтобы разрядить обстановку.
— Я так понимаю, ты не папенькин сынок?
— Никогда не был. И никогда не буду.
Я не могу остановить ухмылку, играющую на моих губах.
— Значит, ты маменькин сынок?
Его голос становится без юмора, удивляя меня.
— Я люблю свою мать больше всего на свете. Если это классифицирует меня как маменькиного сынка, то так тому и быть. Она не оплачивает мои счета, но я, черт возьми, всегда буду защищать ее.
Хорошо.
Давайте добавим «защищать» и «милый» к колонке «за» Кайла.
Мы въезжаем в самый красивый район в Блу Бич, и он огибает угол, чтобы припарковаться у самого большого дома в квартале.
— Мы на месте.
Я оглядываю окрестности, прежде чем мельком взглянуть в его сторону.
— Почему ты не живешь в этом районе?
Он поднимает бровь в замешательстве.
— Очевидно, ты можешь позволить себе жить в более красивом районе, чем мой.
— Ты ведь понимаешь, что я офицер полиции? Мы не загребаем деньги.
— Да, — протянула я. — Но твоя семья обеспечена.
— Это не значит, что я такой, и мне не нужны их деньги.
Я захлопнула рот и расстегнула ремень безопасности, чувствуя себя неловко из-за своего вопроса. Конечно, Кайл, будучи взрослым мужчиной, не позволяет своей семье содержать себя.
— И чтобы удовлетворить твое любопытство, я переехал туда, потому что это был дом, в котором выросла моя бабушка. Она все время говорила о нем и о том, как скучает по жизни в простом районе. Кто-то купил его и отремонтировал. Я сделал предложение, когда он снова появился в продаже. Поверь мне, это было не потому, что ты жила по соседству, хотя это и плюс. — Он подмигивает, прежде чем открыть свою дверь и выйти.
Обойдя вокруг машины, он открывает мою дверь и протягивает руку.
— Ты делаешь это, чтобы убедиться, что я не выберусь и не сбегу? — спрашиваю я.
Он усмехается.
— Нет. Я делаю это, потому что я романтичен, как черт.
Я неохотно беру его за руку.
— Я обещаю, что это не будет ужасно. Мне нравится твое общество, и ты можешь отрицать это сколько угодно, но тебе также нравится мое. Мы поужинаем, споем «С днем рождения» моей сестре, а потом разойдемся. Если тебе будет некомфортно, мы уйдем.
Я делаю преувеличенный вдох и выпрыгиваю из машины.