Мысль эта мне понравилась, и жизнь стала милее. Чуть приободрившись, я вскочила с кровати, подбежала к дверям и дёрнула их, чтобы к папеньке побежать.
Да только не пустили меня двери. Больно стукнулась ладонь о твёрдое дерево, а снаружи толкнулось что-то тяжёлое. Заперли меня, опустили засов с той стороны, а я и не заметила, пока в рыданиях пустых заходилась.
И я даже знаю, кем был этот кто-то!
- Полкашка, гнилая твоя душонка! - в гневе закричала я. - Как выберусь, прикажу тебя на плаху отправить!
Завозился кто-то по ту сторону, зашуршал как мышь, но мне ничего не ответил.
Это ещё больше разозлило меня; заколотилась я в дверь как птица подстреленная, закричала что было мочи:
- Немедленно выпустите меня! Всем прикажу головы отрубить, ежели ослушаетесь!
- Успокойся, Забавушка, - зашептали жарко из-за двери, и я испуганно отпрянула, - никто тебе не поможет, слуги все меня слушаются, а я предупредил их, что ты кричать начнёшь.
До того этот голос показался мне мерзким, что я задохнулась от негодования:
- Полкашка!
- Он самый, Забавушка, - радостно подтвердил боярин. - Зря ты на папеньку надеялась да на гостей иноземных. Покинули нас басурмане, а царь-батюшка… Никто тебе не поможет, моя теперь будешь. Выполнил я твою просьбу, Забава, построил летучий корабль, так что готовься к свадьбе!
Застила чёрная туча мне глаза, сползла я по стенке на пол, шепча как заведённая:
- Не может быть, не верю!
Басисто расхохотался Полкан под дверью.
- Хочешь - верь, хочешь - не верь, всё едино. Не уйдешь ты от меня, Забавушка, будешь царицей, родишь мне царевичей, и пойдёт от нас славный род Полкановичей, что будут этой землей спокон веков править!
Затошнило меня, а тело слушаться отказалось. Засов загромыхал - ещё чуть-чуть, и войдет Полкан в мои покои!
Вдруг, гляжу, появилась в окне голова с волосами всклокоченными.
- Иванушка!
Забыла я про него совсем, а он увидел меня и просиял:
- Забавушка! Душа моя!
Как по волшебству силы сами вернулись ко мне. Я вскочила на ноги и бросилась к Ванюшке на шею с радостью неподдельной: вдруг сумеет дурачок вызволить меня из-под гнёта Полкана, пока совсем поздно не стало?
- Бежим, Забавушка! - потянул меня Иван к окну. - Выберемся отсюда и будем жить-поживать, счастья и добра наживать.
- Так-то оно так, - пробормотала я, пока мы выбирались на крышу, - да только что ты сделаешь с тем, что Полкан корабль летучий построил?
Остановился Ванюшка, недоумённо посмотрел на меня и с негодованием воскликнул:
- Да не Полкан это, не Полкан! А я!
Уставилась я на дурачка, но на изумление времени не было. С треском распахнулась дверь, влетел в терем Полкан и к окну подбежал. Да только мы проворнее оказались: не успел папенькин любимец и слова молвить, как Ванюшка с крыши сиганул бесстрашно и меня подхватил, чтобы не убилась. Скользнул кончик моей косы между жирных пальцев боярина, а сарафан плавно на крышу перед ним опустился: скинула я его, чтобы не мешал.
***
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Долго бежали мы по палатам царским, от стрельцов и слуг полкановых изворачивались. Наконец, добрались мы и до летучего корабля: самого настоящего, прямо напротив хором в воздухе повисшего. Помог мне Ванюшка в него забраться, встал рядом сам да отдал команду:
- В добрый путь!
И дрогнул корабль, и поплыл он наверх, прямо к облакам, обгоняя птиц. Мелькнули под деревянным крылом царские палаты, прокричала наверху чайка, и что-то глухо шлепнулось на землю: это Полкан попытался полезть за нами на корабль, да поторопился и сорвался с высоты.
Проверять, жив ли мой бывший жених, я не стала.
Ванюшка стоял рядом, сияя как пятак медный, за плечи меня обнимал и планы на будущее строил:
- Эх, заживём, Забавушка! Домик себе сладим, детишек заведём, будешь моей хозяюшкой!