— Какой вздор! Неужели все наше совещание будет вертеться вокруг того, что я дочь своего отца? У меня еще и волосы вьются — может, это тоже имеет какое-то значение? Такой уж я родилась и ничего с этим поделать не могу, поверьте, иначе бы, наверно, предпочла иметь нос поменьше. Давайте просто сойдемся на том, что наиболее вероятное объяснение такому масштабному запредельному явлению — это некое новое оружие. — Она повернулась к кормчему: — Вы определенно никогда прежде не слышали о чем-то подобном?
Тот нахмурился и принялся тереть складку меж бровями кончиком белого указательного пальца. Это был до странности человечный жест.
— Проконсультируюсь по этому поводу с хранителями эдикта, но не думаю, чтобы что-то такое бывало.
Алексия посмотрела на девана. Тот покачал головой.
— Значит, вопрос в том, кому от этого может быть какая-то выгода?
Сверхъестественные коллеги непонимающе воззрились на нее.
Тут в закрытую дверь постучали, и деван пошел разбираться. Он тихонько переговорил с кем-то сквозь щель, а когда вернулся, выражение его лица сменилось с испуганного на ошеломленное.
— Похоже, за пределами зоны, о которой мы говорили, негативный эффект сразу сходит на нет. Во всяком случае, к оборотням там возвращаются сверхъестественные свойства. Призраки, конечно, не смогут переселиться, чтобы этим воспользоваться. И я ничего не могу сказать о вампирах.
Он кое-чего не договорил: то, что изменило оборотней, скорее всего, повлияло и на вампиров тоже, ведь эти два вида сверхъестественных имели гораздо больше общего, чем готовы были признать.
— Мне следует проверить это лично, как только наша встреча окончится, — сказал кормчий, однако ясно было, что ему стало куда легче. Обычно его эмоции не выражались так ярко, но сейчас он снова был человеком, и потому язык его тела стал гораздо выразительнее.
Деван издевательски улыбнулся.
— Если вы сочтете нужным, то сможете перевезти эту вашу оказавшуюся под угрозой королеву.
— Мы должны обсудить еще какие-то дела? — поинтересовался кормчий, пропустив реплику девана мимо ушей.
Алексия потянулась вперед, чтобы постучать по разрушителю гармонического слухового резонанса своей стилографной ручкой, снова заставив его вибрировать. Потом посмотрела на девана.
— Почему за последнее время в страну вернулось такое количество полков?
— И верно, уйдя из дома сегодня вечером, я заметил, что по улицам бродит слишком много военных, — с любопытствующим видом проговорил кормчий.
Деван пожал плечами, безуспешно пытаясь изобразить беспечность.
— Вините в этом Кардуэлла[3] и его проклятые реформы.
Алексия многозначительно фыркнула. Она одобряла эти гуманные реформы, запретившие порку и изменившие методы вербовки. Но деван был представителем старой школы и любил, чтобы его солдаты были дисциплинированны, бедны и умеренно кровожадны. Он продолжил, словно она и не фыркала вовсе:
— Несколько месяцев назад из Западной Африки к нам прибыл пароход с крикунами, голосящими про ад, который устроили ашанти.[4] Военный министр отозвал с востока всех, кого только можно было, для замены личного состава.
— Неужели у нас до сих пор так много войск в Индии? Я думала, там мы добились мира.