Она порылась в своей сумке и достала наличные. Больше чистых, хрустящих банкнот, готовых для карманов Стоуни. Я ненавидел это. Все это.
Ее деньги ощущались в моей руке словно дерьмо. Я смотрел на них, пока она хватала свою одежду, поднимала стринги и неслась в ванную.
— Теперь ты можешь идти, — крикнула она. — Он будет далеко отсюда.
Я сжал деньги в кулак, сминая их. Все, что я мог видеть, — этот мудак, его самодовольная рожа, заставляющая ее задыхаться и умолять.
Ревность схватила меня за горло, поджаривая мой чертов мозг. Мое имя. Я хотел, чтобы она выкрикивала мое гребаное имя.
Я бросился в спальню с той же силой, с какой отшвырнул их задницы. Софи Хардинг в шоке обернулась, ее глаза были похожи на блюдца, когда я кинулся к ней. Я бросил ей деньги, и шквал банкнот отскочил от ее сладких сисек.
— Мне не нужны твои гребаные деньги.
Она подняла их и сунула мне обратно.
— Не сходи с ума. Ты заслужил их. Они твои.
— Ты не можешь, черт возьми, купить меня, не за это дерьмо.
Она пожала плечами, дерзко глядя на меня.
— Просто возьми их, ладно? Потрать на Кейси, если не хочешь сам.
Я толкнул ее назад, ударив кулаком в стену над ее головой.
— Тебе нравилось заводить меня, да? Хотела, чтобы я нюхал твои грязные гребаные трусики, как отчаянное животное? Это то, чего ты хотела? А? Хотела сделать из меня придурка? — Я отошел. — Ты гребаное посмешище.
— Я не делаю из тебя придурка!
— Чертовски похоже на это.
— Вовсе нет! — взвизгнула она. Метнулась вперед и преградила мне путь. — Боже, Каллум, я не собиралась унижать тебя!
— Что же тогда?
Ее раскрасневшиеся щеки, выпуклость ее сладких, мягких сисек под полотенцем. Она была больше, чем я мог вынести. Я без слов уставился на нее.
— Я… я хотела… я хочу… — Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.
— Чего? Чего ты, блядь, хочешь?
Она проникла пальцами под мою толстовку, освобождаясь от полотенца, когда притянула меня ближе.
— Это, — выдохнула она. — Ты…
Мое сердце бешено колотилось.
— Это еще одна чертова игра?
— Ты так думаешь? — Она потянулась к моей руке, направляя мои пальцы себе между ног. Член в джинсах дернулся, напрягаясь, как ублюдок.
— Не дразни меня, мать твою, — сказал я. — Это плохо кончится.
— Я не дразню, — прохрипела она. — Бери, что хочешь… что-нибудь…
Я сжал ее клитор пальцами, и наконец, она застонала для меня. Для меня. Это было чертовски приятно.
— Я не нежный, — сказал я. — Не знаю как.
— Я не хочу нежности… — Ее руки были на поясе моих джинсов, поднимались к моему животу. — Кнуты… флоггеры… трости… выбирай сам…
Я схватил ее за волосы, дернул голову назад, пока она не вскрикнула, широко раскрыв глаза, встречаясь с дикостью в моих. Я вцепился пальцами в ее щелку, рычание вырвалось из моего горла, когда я прижался ртом к ее уху.
— …Мне не понадобится ничего из этого дерьма.
Глава 7
Софи