— Ты можешь задать один вопрос.
Малфой резко поднял голову, его лицо освещала широкая искренняя улыбка.
Она снова пялилась.
— Что ты чувствовала, когда я поцеловал тебя, Гермиона? — его выражение лица было мягким, глаза светились искренним интересом, ей показалось, что он даже слегка подался вперед корпусом в ожидании её ответа.
По щекам разлился жар. Смущение – её перманентное состояние теперь? Гермиона закрыла глаза и сглотнула, но в горле словно все равно остался ком.
— Я чувствовала возбуждение, такое сильное, что оно напугало меня, — она так и сидела с закрытыми глазами, не в силах встретиться с ним взглядом.
Драко молчал несколько мгновений, но ей показалось, что прошла целая вечность.
— Что ж, я рад, что это было взаимно.
Она распахнула глаза, моментально утонув в сером бездонном омуте.
Напряжение, повисшее между ними, можно было потрогать, но оно больше не тяготило неловкостью. По воздуху летали искры.
— Что ж, я тоже, — Гермиона робко улыбнулась ему и уткнулась в свою тарелку.
Они ели в тишине, нарушаемой только звяканьем приборов. Драко сдержал свое слово и больше не пытался задавать вопросы до тех пор, пока тарелки не опустели, а действие сыворотки не закончилось.
Гермиона начала убирать со стола, когда прямо перед ней материализовался Твинки и щелчком пальцев вырвал посуду у неё из рук с возмущенным писком.
На столе появился заварочный чайник, две чайные пары и маленькие фисташковые пирожные.
От удивления Гермиона проглотила готовое сорваться с губ ругательство, адресованное совершенно невозмутимому Малфою.
— Это мои любимые пирожные, Твинки! Как ты узнал об этом? — она удивлённо взяла в руки маленькое круглое угощение. На вид точно такое же, как она иногда покупала в кондитерской недалеко от дома.
Твинки выглядел гордым.
— Эльфы настроены на своих хозяев, мисс Гермиона. Наша магия знает, что вы любите и чего вы хотите.
— Но я не твоя хозяйка, Твинки, — Гермиона мягко улыбнулась ему, сжав маленькую ладошку.
— Твинки знает, что мисс его хозяйка. Твинки сразу это почувствовал, как только увидел мисс.
Она перевела изумлённый взгляд на Драко, который прищурившись смотрел на эльфа, думая о чем-то. В голове возник его образ в одном полотенце: «верни мне мою жену».
Мерлин, во что они вляпались.
— Ты сказала, что тебе снятся сны, — голос Малфоя прорвался через пелену воспоминаний. Она моргнула несколько раз, убеждая себя, что он не мог понять о чем она думала. — Расскажешь?
Гермиона проклинала свою кровеносную систему.
— В первом сне я была в Малфой Мэноре. Точнее, это стало очевидно, когда я увидела твоих детей, — начала она, глядя в свою чашку.
— Я тоже видел ребёнка. Одного, но ты была беременна.
Гермиона кивнула, обдумывая мысль рассказать о третьей беременности.
— В своем сне я тоже была беременна. По крайней мере по словам Скорпиуса и Лиры, у меня…
Драко закашлялся, подавившись чаем, который так не вовремя отпил.
— Скорпиуса? — прохрипел он, хватая воздух ртом.
— Да, — она улыбнулась, вспомнив свою реакцию на это необычное имя, — я тоже…