Несмотря на то, что все конечности ощутимо подмерзали, на обратном пути молодые люди замедлились. Мари старалась хорошо смотреть себе под ноги, чтобы не растянуться плашмя по земле и крепче обвивала своими пальцами ладонь парня. Совсем немного шершавую, с выпирающими сухожилиями на тыльной стороне и, если она ничего не путала, с парочкой ранок на большом пальце. Барабанящий шум улиц заполнял её с ног до головы.
- У тебя все хорошо? - спросил Лука.
Вопрос прозвучал так неожиданно, что девушка сначала растерялась и не нашлась в словах.
- Да… Все у меня как обычно.
- Может, что-то случилось?
- Что ты имеешь в виду?
- Не могу знать, что имею ввиду, поэтому и спрашиваю.
Маринетт наконец отняла взгляд от дорожки и устремила его то ли в себя, то ли вперёд, отправляя блуждать по встречающимся голым деревьям. Их извилистые, чернеющие ветки, аки костлявые руки, устремлялись в разные стороны, словно пытаясь загрести в свои скребущие объятья прохожих. Это было бы жутко, не будь в ее собственной голове вещей пострашнее. Путь у них долгий. Она рассказала и о том, что не выспалась и о кошмарах и о многом другом, обходя темы, касающиеся обратной стороны её жизни, которые на самом деле девушке совсем не хотелось бы упускать. Наоборот, ей очень хотелось рассказать о том, как она боится не справиться, оказаться бесполезной в самый нужный момент, о всех тех амбициях и надеждах, которые она возложила на себя, нисколько не понимая, способна ли она вообще их вывезти, привести в жизнь. Осуществить и остаться при себе, не рассыпавшись от этого огромного давления. Маринетт очень хотелось узнать лично у кого-нибудь мнение о действиях Леди Баг. Всё ли она правильно делает? Хорошо ли справляется? Как же девушке хотелось утешиться, услышать на все эти вопросы ДА, услышать и понять, что она - МОЛОДЕЦ. Несмотря на то, что мастер Фу и Тикки ей об этом не раз говорили, все ещё не верилось. В одно ухо влетало и через другое вылетало. Маринетт просто представить не могла, как ещё вбить эту простую мысль себе в голову.
А Лука все слушал и слушал этот немного несвязный словесный поток. Внимал каждой сказанной фразе и чувствовал что-то большее за всеми этими словами. Что-то, что вряд ли ему удастся услышать, по крайней мере, сейчас. Ему было безмерно жаль, что девушка не может рассказать о всех своих тревогах. Луке хотелось, чтобы она взахлёб рассказывала о волнующем и насущном, чтобы доверилась ему полностью, чтобы говорила как можно более открыто. Но всё, что он мог - это идти и, крепко сжимая ее руку, смотреть и вслушиваться в этот нежный голос.
Делая очередную паузу в своём рассказе, Маринетт, отпустив ладонь Луки, обняла его за предплечье и, наклонив голову, попыталась устроить её на плече парня, которое оказалось высоковатым для неё. Но какое это имело значение, когда сердце Куффена уже от этого малого жеста заходилось в бешеном темпе, закручивая невозможный водоворот из разных эмоций и ощущений, выделывая невообразимые финты и, кажется, было готово замереть, если бы всё так и продолжалось. Но Мари совсем затихла, а они как раз подошли к выходу из этого темного лабиринта дворов.
- Надеюсь, я не слишком докучаю тебе своими разговорами, - сказала девушка, разворачиваясь лицом к Луке.
Боже мой, он сейчас просто растечётся по этому грязному неровному асфальту и, просочившись в промежутки между ним, прорастёт каким-нибудь самым прекрасным цветком и никак иначе, ведь собрать себя обратно он уже не сможет.