— Убери руку, пожалуйста… — все ещё смущённо попросила она.
Накладывая повязку, Нацуко честно пыталась не пялиться, но взгляд то и дело возвращался к телу парня. Вообще, это первый обнаженный мужчина в её жизни. Ну, полуобнажённый… Украдкой она жадно рассматривала каждый доступный участок кожи, каждую мышцу, маленькие шрамы. И невольно восхищалась. Рюноске не атлет и не качок, но он подтянутый и жилистый. Под молочно-белой кожей виден каждый мускул. Во рту пересохло. Дико хотелось провести рукой по его животу, ощутить проступающие кубики пресса, ложбинку между ними. От собственных мыслей стало жарко. Кровь прилила к лицу девушки, она поспешила закончить перевязку и отошла к другому краю стола.
Акутагава пристально наблюдал за ней. Ему показалось, или она действительно разглядывала его? Это… Так волнующе… Он бы очень хотел признаться ей… Но не мог. По крайней мере пока…
— Вот, это должно хоть немного унять боль, — Нацуко протягивала ему две красные таблетки. Она тут же сходила и взяла воду, что всегда стоит на прикроватной тумбочке.
Под пристальным наблюдением медсестры парень проглотил пилюли.
— Это был тигр? — наконец поинтересовалась девушка, — Очень похоже на царапины от больших когтей.
— Нет… — покачал головой Акутагава, — Это меч.
— Серьезно? — удивилась Нацуко, — Но как он достал тебя три раза? Ещё и так… Ммм… Аккуратно?
— Противник был искусным мечником. Блестяще владел клинком и долгое время блокировал мои атаки. Словно играл со мной. Я недооценил его. Как и он меня, впрочем… — на лице парня появилась жестокая ухмылка и девушка поняла, что противник действительно «был». И больше его нет.
Акутагава прошел к шкафу и, скрипя зубами, натянул на себя серую футболку. Нацуко, затаив дыхание, наблюдала за его действиями. Эта ночь стала для неё временем открытий: первый раз она видела мужское тело, трогала его, первый раз видела Рюноске в футболке, первый раз так остро ощущала потребность быть ближе. Её физически тянуло дотронуться до него. Уже не так целомудренно, по-дружески, как раньше. И только усилием воли она заставляла себя стоять на месте. Справившись с одеждой, Рюноске облегчённо вздохнул и заметил, что девушка за ним наблюдает.
— Ты голоден? — спохватилась она, пряча глаза. Голоден? Что за бред?.. Ляпнула первое, что пришло в голову.
— Не знаю… Наверное нет. Я хочу лечь…
— О, конечно! Прости, — Нацуко стало стыдно. И как ей самой не пришло это в голову?
Она засуетилась, направилась к выходу, попутно прихватив кучу мокрой одежды. Уже схватившись за ручку, она услышала тихий голос:
— Нацуко… — сердце замерло. Вот сейчас он попросит ее остаться, побыть с ним, не оставлять одного, — Ты… Чувствуешь себя обязанной, за то, что живёшь здесь?
Будто обухом топора. Она все ещё сжимает дверную ручку. Так хочется повернуть ее и сбежать. Но тело не слушается. Медленно она оборачивается назад. Он все так же стоит у шкафа, глядя на нее исподлобья.
— К чему этот вопрос? — ей хочется звучать обиженно или грозно, но голос пуст.
— Я просто хочу понять… Эээ… Что тобой движет.
Девушка нахмурилась, показывая, что все ещё не понимает о чем речь.
— Почему ты так упорно стремишься помочь, даже когда я отвергаю твою помощь? — пояснил парень.
Боль. Вот что она почувствовала. Словно её предали. Плюнули в душу. Она вновь подавила порыв сбежать. Громко хлопнув дверью. Она бы простила ему такой вопрос раньше. До того, как он угрожал её отчиму. Или до того, как её похитили. До того, как они так сблизились. Но сейчас…
— Ты спрашиваешь, будто совсем не знаешь меня… Будто не помнишь, как мы познакомились, — тихо ответила она, глядя в пол. Смотреть на парня не хотелось, — Мы уже говорили об этом когда-то, помнишь? С тех пор ничего не изменилось. Я конечно очень благодарна вам с сестрой, но помогла я тебе просто потому что могла! Тебе было плохо… К тому же ты…
Она вдруг замолчала.
— Что? — взволновано спросил Рю.