— Может быть, нам тоже стоит обратить внимание друг друга? Как насчет Астрономической башни? Помнится мне, ты хотел там трахнуть меня? — Панси опустила руку на ширинку. А Нотт тем временем убрал выбившийся локон с лица Грейнджер. А затем и вовсе взял ее за руку и повел на выход. Но, кажется, Гермиона была не совсем согласна: несколько раз останавливаясь, она неуверенно следовала за Ноттом, когда тот снова и снова что-то шептал ей на ухо.
— Драко?
— Извини, Панс, давай в другой раз, — скинув с себя ногу, Драко вскочил и, чуть ли не срываясь на бег, догнал «сладкую парочку».
— Нотт, не делай этого.
— Почему же?
— Грейнджер, иди сюда, — Малфой сделал шаг навстречу и рукой пододвинул Гермиону, закрывая ее собой.
«Что происходит? Я чуть не ушла с Ноттом? Мерлин, что со мной? О чем я думала? Какой кошмар…»
— Перестань думать, — прикрикнул Драко, повернувшись вполоборота.
— Так вон оно что. Ты…
— Заткнись и отвали.
Теодор расплылся в улыбке и поднял руки перед собой, как будто бы сдаваясь. Поиграв бровями, он начал отступать, а потом и вовсе потерялся в толпе.
Обернувшись, Малфой обнаружил, что Грейнджер плачет, и ничего другого не оставалось, как обнять ее: он этого хотел.
—Т-ш-ш, успокойся. Все нормально, — он аккуратно прижимал ее к себе, боясь сделать ей больно. — Больше не пей пунш.
— Я не понимаю.
— Это все зелье. Ты тут не при чем.
«Какая же ты маленькая, хрупкая и живая. Я просто не могу войти в твой мир, иначе я его разрушу», — пришел к выводу он, пока она проливала слезы в его объятьях.
«Не отпускай меня, прошу. Не отпускай. Никогда».
— Что это все значит? — такой привычный, но в этот момент почему-то отвратительный голос Панси заставил Грейнджер вынырнуть из рук Драко.