Да. Никто Патрику не смел сказать, что он стареет. Да он и не воспринял бы в серьёз слова об этом от кого-либо. Но вот Джон Сойер… Тот короткий период, когда у Сноу и Сойера случился роман, до сих пор был едва ли не ярчайшим впечатлением в жизни Патрика. Патрик был влюблён. Разрыв ему дался с таким трудом, что страшно было вспоминать. Если бы не Луиза и её всеприемлющая поддержка…
«Чёртов высокомерный и привередливый мудак», — почти простонал Сноу.
Если бы рядом была Луиза, которая собаку съела на коучинге, нейролингвистике и психологии, она бы, прижавшись к брату сбоку, сказала, положив подбородок тому на плечо:
«Па-а-атрик, дело тут не в Сойере. Дело в твоей адекватной оценке себя. Кто тут у нас маленький неуверенный в себе мальчик? Кто тут до сих пор неуверенный в себе мальчик?»
Нет, ну Луизе так говорить было можно. Луиза была старше на пять лет. И это она заботилась о Патрике всё то время, пока отец наживал себе врагов со всего Солнечного штата, и пока миссис Сноу, по-своему справляясь с отсутствием мужа большую часть времени, водила в дом любовников.
Хотя бы с сестрой Патрику повезло. Им друг с другом повезло.
«Потому что кто-то в прошлой жизни себя хорошо вёл», — сказала бы та же Луиза, улыбаясь ему в зеркале от плеча.
Да, потому что кто-то хорошо себя вёл в прошлой жизни.
«Господи, Изи, как я по тебе скучаю», — Патрик отвернулся от зеркала, привалился к раковине поясницей и закрыл ладонями лицо. Всё это никуда не годилось. Уже как с год никуда не годилось. Как и та авария на Тихоокеанском шоссе, в которой Луиза погибла вместе с со своими мужем и сыном. Прямо на месте. Сбивший их по встречной полосе двадцатипятилетний Джеймс Уолтер, вёдший автомобиль пьяным и под спидами, тоже умер. Чуть позже. Уже по дороге в больницу.
Смерть дочери и внука чуть не подкосила старика Сноу, но тот не был бы собою, если бы не справился. А ведь ещё говорят, что не было бы счастья, да несчастье помогло.
Постоянно забываемый и игнорируемый Патрик вдруг представился отцу едва ли не святым граалем. Джошуа Сноу понял, что сын — теперь всё, что у того осталось.
«Господи, уж лучше бы ты меня по-прежнему не замечал», — мысленно отшил отца с его неловкой заботой Патрик и вышел из ванной.
Посмотрел на часы.
Дайан Брук позвонил вчера и сказал, что Сьюзан Хоуп оставила ему номер Патрика для связи.
Поэтому Патрик ждал Брука с минуты на минуту.
Он увидел, как такси привезло Дайана, и тот выбрался на тротуар, разворачиваясь лицом к Бали-Лейн, 42.
Стеклянная стена гостиной позволяла Патрику оставаться в тени комнаты дома, но хорошо видеть Дайана Брука, который стоял на залитой солнцем дорожке, перед тем как идти к двери и звонить. Патрик, не отводя взгляда, смотрел на отливающие зеркальным сиянием чёрные сросшие волосы Дайана, прячущие часть лица, и на высокую стройную фигуру с широкой ровной линией плеч. Но более всего восхищение вызывали руки: совершенные, мягкие, сильные и изящные локти и запястья, тронутая солнцем изначально молочная кожа, ставшая золотистой под загаром.
Патрик почти что силой заставил себя сдвинуться с места навстречу позвонившему у двери Дайану.
— Привет, — сказал Брук, когда дверь из матового стекла открылась. Он снял «рейбены» и опустил с плеча рюкзак.
— Привет, — улыбнулся Патрик, — проходите. Дайан или мистер Брук?
— Дайан.
Тот тоже улыбнулся, проходя в бесконечную гостиную, не ограниченную камнем стен.
Закрывая дверь, Патрик осмотрел Дайана со спины. Он заметил специфичные слабеющие следы у того на предплечье и на левом запястье. Так выглядела хватка пальцев. И уж точно, что женщина так жать была не способна. А то, что следы есть и на правой руке, Патрик разглядел минутой позднее.
— Сьюзан предупреждала, что вы позвоните… ещё в четверг той недели, — Патрик двинул губами.
— Простите, я потерял счёт времени. Больше такого не повторится, если мы придём к продуктивному соглашению.
— Ничего страшного на самом деле. Я располагаю временем. В последнее время дела в клинике не требуют моего постоянного присутствия. Пациентов для записи ко мне подбирают очень тщательно и заблаговременно, так что работаю я теперь пару раз в неделю.
— Кем вы работаете?
— Челюстно-лицевая хирургия, имплантация, ортодонтия, просто терапия. Я дантист, — вдруг улыбнулся Патрик.
— Всё сходится, — кивнул Дайан, — дом с садом в Пасифик-Палисейдс у парка Асиломар Вью. И дантист.
— Всё сходится.
Оба почти рассмеялись.
— Хотите выпить?
— Да, — согласился Дайан.
И, прежде чем Патрик принялся перечислять спиртное, попросил:
— Есть чистая вода?