Накануне Сириус предупредил Гермиону о том, что пригласил на вечеринку старую знакомую, чтобы немного отвлечь Гарри. Развлекая Эйду, Бродяга задумал показать крестнику, что попросту нашёл очередную игрушку, к которой не испытывал ничего серьёзного. Эта показуха сработала, но в определённый момент даже Гермионе начало казаться, что эти двое танцующих настолько наслаждались компанией друг друга, что остальные присутствующие были просто лишними, а Сириус и вовсе забыл о ней самой. Но девушка не успела увязнуть в пучине юношеской ревности, потому что чья-то покрытая глубокими шрамами рука возникла перед ней, а мягкий голос перебил назойливые мысли в её голове.
— Позволишь?
Гермиона нервно сглотнула, потому что уже несколько дней боялась столкнуться один-на-один именно с Люпином. Она сдержанно приняла протянутую руку и встала с дивана, чтобы присоединиться к нему.
Танцоры в соседних парах мило улыбались и беседовали со своими партнёрами, но даже спустя полминуты в танце пара Гермионы и Римуса по-прежнему оставалась молчаливой. Мисс Грейнджер вертела головой по сторонам и никак не осмеливалась взглянуть на своего бывшего профессора по Защите от тёмных искусств, потому что не знала, о чём с ним говорить. Она боялась, что увидит в его глазах осуждение, которое она не сможет выдержать. Она настолько уважала всегда мудрого и рассудительного Люпина, что ей казалось, затронь он тему их с Сириусом отношений, именно его мнение о них стало бы для неё решающим приговором. Но как бы Гермиона ни пыталась строить из себя невинность и притворяться, что они прекрасно проводят время, в какой-то момент что-то просто обязано было пойти не так и выдать её. Хоть девушка обожала танцевать и отлично умела двигаться под музыку, сейчас она была настолько напряжена, что ненароком наступила на и без того покалеченную ногу оборотня, чем сама спровоцировала начало их разговора.
— Прекрати так нервничать, — со знакомым ей спокойствием сказал он.
— Я не нервничаю, — судорожно ответила Гермиона. — С чего ты взял?
Люпин легко ухмыльнулся:
— Я никогда не видел, чтобы ты так ужасно танцевала. Я подумал бы, что это моя больная нога, если бы не знал тебя уже столько лет… И если бы недавно не пообщался со своим лучшим другом.
Гермиона стушевалась, уронив взгляд на пол.
— Римус, послушай…
— Даже и не думай, Гермиона. Я просто пригласил тебя на танец, чтобы немного развлечь, пока твой возлюбленный не может составить тебе компанию.
Гермиона смущённо зарыскала глазами по гостиной, ища в панике того самого возлюбленного. Она надеялась, что просто взглянув на него ей удастся хоть немного успокоиться. Но картина приятно хохочущего с какой-то красоткой Блэка только усилила её напряжение.
— Я знаю, что ты не был в восторге, когда узнал обо всём. Но всё совсем не так просто, как тебе может показаться...
— Послушай, мне не нужны твои оправдания, — безразлично бросил Люпин. — Я думаю, вы вполне можете разобраться сами, без моего участия в вашей личной жизни, правда?
— Не злись на него, пожалуйста, — умоляла Гермиона, чувствуя себя виноватой за внезапно накалившиеся отношения старых друзей.
— О нет, я уже давно перестал злиться на этого болвана. Я только надеюсь, что с ним ты настолько же счастлива, как и он с тобой.
Гермиона хотела быстро ответить «Конечно, я безумно счастлива с Сириусом», но приятные слова Люпина застали её врасплох, и она онемела. Её внезапная растерянность нагнала на него злобу.
— Что, нет? Вот мудак. Что этот самовлюблённый жулик успел наобещать тебе?
— Римус, перестань, — устало выдохнула Гермиона. — Он ничего плохого мне не сделал, честно. Я просто… Откуда ты знаешь… почему он счастлив?
Римус добродушно улыбнулся.