– Я не знаю ничего! И устала! – голос Умбры прерывался рыданиями.
– Кам-Кам, – Мирабель хотела было его отодвинуть, но кузен твёрдо решил исправить ситуацию:
– А хочешь, я покажу тебе ягуара? Гляди!
Узрев своё альтер-эго, Лучиано с шумом втянул воздух, но каким-то чудом воздержался от комментариев.
– Ягуары выглядят не так! – отмахиваясь, Умбра коснулась лицедея ладонью, и тот вдруг опустился на четвереньки, покрываясь пятнами. Гости ахнули.
– Мау! – Камило в образе ягуара бестолкового потоптался на месте, но затем нашёл в себе силы превратиться обратно, – Эт… Это как?! Это что было?!
– НЕ ЗНАЮ! НИЧЕГО! – закричала Умбра. Внезапная метаморфоза двоюродного дяди ещё больше сбила девочку с толку, – Папа!
– Папа здесь, всё хорошо! – Бруно снова взял её на руки, – Тише, золотко, тише, ничего страшного не случилось, тебе просто пора баиньки.
– Я боюсь! – личико ребёнка скрылось в его пончо, – Я не хотела! Оно само!
– Знаю, знаю, mi preciosa, твой папа тоже через это проходил, – совершив откат во времени, Бруно даже принялся качаться из стороны в сторону, как убаюкивал дочь во времена режущихся зубов.
– Пойдёшь ко мне? – ласково спросила Мирабель, гладя дочь по спине, – А я тебе песенку спою. Хочешь?
– Угу, – Умбра шмыгнула носом, переходя к матери.
– Вот и умничка, вот и молодец, – обладательница тёмного дара вежливо кивнула семье и гостям, – Я уложу Умбриту и останусь с ней, пока не заснёт. Была рада со всеми повидаться. Бруно, дорогой, оставляю их на тебя.
– Но как же…
– Ты волнуешься больше нашей дочери. Сам знаешь. Оставайся тут.
Предсказатель нехотя кивнул. Его волнение действительно могло передаться дочери. Порой, когда работы бывало много, Умбра начинала реветь, едва завидев тень отца. Ей было больно от того, что любимый родитель устал, и девочка переносила это на себя.
– Я не хотел, честно, – бормотал совершенно сбитый с толку Камило.
– Да нормально всё, это дети, – трясла его за плечи Ирен.
– Ну вот что, – вперёд вышел Агустин, должно быть, и сам удивившийся избранной роли, – Уважаемые гости, давайте ещё по рюмочке, финальный набег на закуски – и по домам!
***
– Мама, не уходи.
Мирабель оглянулась, остановившись возле двери. Ей удалось уложить дочь, и, казалось, та уже засыпает, но нет.
Вишнёвая тень, лежащая возле младшей хозяйки, подняла уши.
– Я тут, сокровище, – молодая женщина вернулась на прежнее место, сев на стул возле кровати.
– Не, – Умбра подвинулась, – Поспи со мной сегодня. Только сегодня. Пожалуйста.
– Ох, солнышко, – Мирабель понимающе улыбнулась, устраиваясь рядом, – Места для нас едва хватает.
– Зато я могу зарыться в твои руки, – довольно проурчала девочка, – Вот так… Меня не видно?
– Как одно целое, – серьёзно кивнула ей мать, – Особенно если накрыть одеялом.
– Хих! А как выключить свет?
Обладательница тёмного дара взглянула на полку. На ней сиял один из плазменных шаров Руфы, оставленный подружке в подарок.
– Касита, можешь помочь?
Чуть помешкав, живая вилла отфутболила на шар наспех брошенную Умброй рубашку, и комната погрузилась в темноту.
– Ну что, будешь сопеть мне в шею, или поговорим?
– Как взрослые?
– А то.
Поняв, что уловки со сном не работают, Умбра открыла глаза:
– Я…не хотела эту комнату. Честно. Вы все хотели… Ты тоже, давным-давно, но я… Там здорово, правда, но я не хотела. У меня есть своя комната в Картахене.
– Ну зато… – Мирабель задумалась, – Теперь их у тебя их две. Как у звёзд из журналов тёти Ирен. Личные апартаменты.
Девочка чуть слышно хихикнула, отреагировав на пародирование французского акцента.
– Мам.
– Да, родная?
– Тот шар Руфы и дар дяди Камило… Неужели это всё я?
– Раньше такого не бывало, так что, полагаю, это и правда ты, – припомнив случай с гаданием Бруно, ответила ей Мирабель.