Тсуна бегом устремились к маме, упав всего лишь с четвёртой ступеньки. Нана поливала цветы в гостиной. Помирившиеся дети сидели почти вплотную у экрана и завороженно наблюдали за жизнью южноамериканских попугаев. Тсуна могла поставить все свои карманные деньги на то, что следующую неделю они будут ходить за ней и умолять купить птицу. Просто прошлый просмотр передачи про животных закончился тем, что они страстно захотели стаю каких-то там приматов. Тсунаёши уже хватало своих —детям пришлось отказать.
Тсунаёши подошла к матери, облокотилась на окно, кончиками пальцев погладила
лист бегонии и буднично спросила:
— Мам, у нас ещё не закончились печень гуся, трюфели и коньяк?
— Милая, но у нас их отродясь не было. У нас есть рис с рыбой и сакэ, — Нана удивилась такому вопросу. Затем её щеки слегка порозовели, и она мечтательно начала заливать горшок с бедным растением. — А знаешь, твой папа однажды купил нам коньяк. Тогда была наша годовщина. Буду с тобой честна, мы с ним так оторвались, — на этом слове она слегка потрясла плечами. — Как вы, молодёжь, говорите, — женщина ласково заправила дочери прядь волос за ухо. — А через девять месяцев родилась ты.
Тсунаёши застыла с выражением шока и отвращения на лице. Её мать никогда не делилась с ней такими вещами, как эта. И, если честно, Тсуна была бы не против находиться в неведении о своём алкогольном зачатии.
— Это всё объясняет, — неожиданно её волосы потрепал Реборн, появившийся будто из ниоткуда.
Ну как потрепал. Голова Тсуны от таких колебаний чуть не рассталась с шеей, а на образовавшееся из волос гнездо не посмотрела бы ни одна уважающая себя ворона. И Тсуна ещё собирается готовить этому грубияну?! Да, он от неё зачерствевшего бублика век не дождётся!
Девушка, скидывая руку мужчины и одновременно пытаясь пригладить непослушные волосы, повернулась, чтобы высказать ему мнение о его же малоприятной персоне. Но ухмылка репетитора и прищур глаз со смешинкой поумерили её пыл. Она сглотнула, вспомнила о своей цели и гордо прошествовала на кухню. Может быть, мама что-то напутала, раз был в её жизни коньяк, то и трюфели точно где-то завалялись. Киллер пошёл за ней следом. Нана тихонько хихикнула и вернулась к растениям. Тсунаёши обшаривала все шкафы, тумбочки и ящики, громко хлопая дверцами, но заветного гриба действительно нигде не было. На вопрос Реборна о том, чем она занимается, ответила как есть. Вдруг он ей поможет. Хотя это явление происходит реже парада планет, и рассчитывать на него не стоит.
— Никчёмная Тсуна, ты должна стать идеальным боссом Вонголы, а становишься поросёнком-ищейкой, — киллер поправил пиджак и сел на стул.
Оттуда наблюдать за девушкой было удобнее. Как всегда он источал ауру самодовольства. В своей голове киллер уже прокручивал тысячу вариантов, как может развлечь себя за счёт Тсуны. Вернее, какой ценный урок и тренировку он может сегодня провести.
— Между прочим, всё чисто, я нигде не насорила. Причём тут поросята? — задав риторический вопрос, девушка спрыгнула со стула, упёрлась руками в бока, прикусила губу и задумчиво покосилась куда-то в угол.
Реборн всегда считал закатывание глаз жестом недостойным его персоны, но девушка изо дня в день настойчиво старалась заставить киллера изменить своё мнение. Она присела на корточки и обшаривала внутренности газовой плиты, наполненной сплошь сковородками всевозможных диаметров.
— Можешь не искать, всё так, как сказала маман. Зачем они тебе вообще нужны, никчёмная Тсуна?
Тсуна засомневалась, стоит ли рассказывать о том, что хочет что-то приготовить, тем более ему. В журнале ничего об этом не говорилось, не указывалось, что обязателен элемент сюрприза для человека, которого собираются очаровывать. На самом деле, будет даже лучше, если он поприсутствует на кухне, пока она готовит. Пусть посмотрит, какая она хозяюшка. Хоть Тсунаёши за свою жизнь научилась готовить лишь рамен быстрого приготовления и банальную яичницу, она надеялась, что в процессе готовки пробудится какой-нибудь ген «Нана 47». Логично, что на кухне всё должно быть легко и просто, главное чётко соблюдать рецепт.