— Ладно, да.
— Уволь кого-нибудь. В первый раз, когда кто-то скажет что-то неуважительное, пни его под зад.
— Я усвоила урок, но тебе не кажется, что это немного грубо?
Он пожал плечами.
— Честно говоря, в зависимости от того, насколько враждебна эта рабочая среда, тебе, возможно, придётся продолжать увольнять людей.
Смеясь над безумием его предложения, я решила, что не одна сегодня на грани сумасшествия.
— Ты предлагаешь, чтобы я каждый вечер сама обслуживала ужин?
— Я предлагаю тебе сделать всё возможное, чтобы взять эту кухню, твою кухню, под контроль. Ты явно не можешь продолжать так работать. И ты не должна была этого делать. Ты — босс.
Его воодушевляющая речь была произнесена с такой убеждённостью, что я не удержалась и повторила:
— Я босс, — как будто говорила это впервые.
— Ты босс, — повторил он. — Так происходит обычное посвящение шеф-поваров? Вы приходите на чужую кухню и должны убедить всех слушать вас?
Я задумалась над его вопросом и пожала плечами.
— Не всегда. Иногда повара приводят своих собственных су-шефов. Чаще всего они продвигаются внутри, так что персонал уже уважает новое руководство. Я никогда раньше не была шеф-поваром, поэтому у меня нет су, чтобы взять с собой, и я, очевидно, не продвигаюсь по службе внутри компании.
— У тебя нет выбора, — заметил он. — Тебе придётся кого-нибудь уволить.
Я пошевелилась, чувствуя себя неловко от этой мысли.
— Я не знаю.
— Я имею в виду, что ты можешь уволить их всех и начать с нуля. Я уверен, что у тебя есть друзья в отрасли, которые будут готовы работать на тебя.
Обдумывая его слова, я поняла, что для того, чтобы заставить знакомых работать на меня, мне придётся переманивать их у друзей. Это был не вариант.
И начинать всё с нуля тоже не вариант, если я хочу вернуть "Бьянку" за разумное время. Мне нужны были люди на кухне, которые знали бы, что делают, которые уже верили в её миссию и хотели для неё лучшего. Мне нужны были люди, которым было наплевать на ресторан, но которые слушали бы меня.
— Боже, меня тошнит, — пробормотала я, медленно соглашаясь с тем, что его предложение имело смысл. Уволить кого-нибудь? Мне? Это потребует мужества. Очень много мужества.
Кем я себя возомнила? Гордоном Рамзи? Я никогда не кричала на людей. Я убеждала их быть моими друзьями, а затем заставляла делать то, что я хотела, уважительно попросив их выполнять свою работу. Не в моём характере было входить во враждебное рабочее пространство и отнимать у кого-то средства к существованию только для того, чтобы заставить всех проснуться и обратить на меня внимание.
— Могу я нанять их обратно? — спросила я его.
Его подбородок дёрнулся от удивления.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, знаешь, уволить кого-нибудь. А потом, когда все поймут, что я говорю серьёзно, пусть уволенный снова вернётся на работу?
Он медленно покачал головой, словно всё ещё пытаясь осмыслить мой вопрос.
— Это сводит на нет все попытки заставить их уважать тебя.
Он был прав, но я, очевидно, не могла сказать ему этого, его эго и так уже было достаточно велико.
— Значит, ты хочешь сказать... просто нужно войти туда и уволить первого, кто меня не послушает?
— Или огрызнётся, или закатит глаза, или будет дышать так, что тебе не понравится. Но да, это общая идея.
— И как только я разрушу жизнь этого одного человека, все остальные волшебным образом начнут меня слушать и выполнять приказы?