— Это было хорошо.
Я изучаю его лицо, отмечая красноватый оттенок. — Ты действительно загорел?
— Мои сестры позволили мне заснуть на плавучем доке, — ворчит он, — и я проснулся похожим на вяленое мясо. На прошлой неделе у меня был сезон линьки.
— Бедный малыш. — Мне действительно жаль его. Сайлас может получить солнечный ожог, просто сидя слишком близко к окну. — Ты уже видел Эми? — спрашиваю я.
Он колеблется, и в последнее время я все чаще замечаю такую реакцию. Он и Эми вместе с первого курса, когда они оба поступили в Академию Балларда, где мы все и познакомились. Он никогда не скажет этого сам, но я начала задумываться, не остается ли он с ней больше по привычке, чем из интереса.
— Она поступает только позже. Мы, наверное, встретимся на выходных.
— Как у вас все продвигается?
— Да, хорошо.
Я молчу, позволяя ему сначала убедить себя. Когда это не помогает, он пожимает плечами.
— Она хотела приехать на Мартас Виньярд, но родители ей не разрешили. Они были на ранчо ее бабушки и дедушки на большой семейной встрече или что-то в этом роде. Она восприняла это не очень хорошо, — признается он.
— Если ты не будешь осторожен, то проснешься женатым на ней.
— Зачем ты это делаешь? — Вздох подкрепляет его разочарование, когда он садится.
— Что?
— Ты знаешь, что. Ты всегда ко всему придираешься.
— Как? — Я пытаюсь не рассмеяться, когда он хмурится на меня, и терплю неудачу. — Я просто говорю, что, если ты не собираешься сунуть весло в воду, ты отдашься на милость течению.
— Да, а как дела с.… о, подожди, у тебя нет парня. Потому что на этой неделе у тебя нет эгоцентричных придурков с раздутым эго, так?
— Туше, придурок.
Сайлас подавляет ухмылку. — Как Колорадо?
— Кошмар. Мы приезжаем туда и узнаем, что мою тетю только что бросил ее парень, так что я провела шесть недель на ее американских горках горя. Я съела три галлона мятного шоколадного печенья и сделала восемь педикюров, Сайлас. Ты понимаешь меня? К моим пальцам ног прикасалось больше людей, чем к бензонасосу на стоянке грузовиков.
Он громко хмыкает. — Похоже, в комбинации этих интересов где-то есть побочный заработок.
Я бью его по голове брошенной подушкой. Он отбивает ее.
— Что? — смеется он. — Просто, знаешь, если тебе нужны деньги на кроссовки или что-то еще.
— Кстати, о беге. Я была сегодня на тропе и наткнулась на одного из твоих бродяг.
— Мои бродяги?
— Выглядел как старшеклассник. Парень по имени ЭрДжей.
Он кивает с узнаванием. — Да, я познакомилась с ним во время переезда. Это новый сводный брат Фенна.
У меня отвисает челюсь. — О, черт. Я забыла о свадьбе. Но ты не говорил мне, что он приедет сюда. Что он сделал?
Это первый вопрос, который задают все. Какое отвратительное нарушение гражданского порядка совершил новенький, чтобы его поместили в эту тюрьму из слоновой кости? Для парней это способ оценить друг друга и определить свое место в структуре власти. Для меня это в основном любопытство, и чтобы я знал, от кого следует держаться подальше.
— Он рассказал Фенну какую-то историю о том, как катался на машине учителя, — отвечает Сайлас. — После встречи с этим парнем Лоусон стал подозрительным.