«О Боже! – вдруг пронеслось у меня в голове, - ведь до Мишель Брайан не имел дела с женщинами. Выходит, она сделала его мужчиной, и всему, что он знает и умеет, обучила его она!» От этой мысли мне снова стало не по себе. Я чуть было не поперхнулась уже полу остывшим кофе, но слова Ванессы меня отвлекли.
- Нет! Брайан ничего не знал. Это я попросила всех помалкивать, а муж, как ни странно, совершенно спокойно уступил любовницу сыну.
Я вздохнула с облегчением, но тут же заподозрила что-то неладное.
- Вы же жалели всех парней, с которыми она встречалась. Отчего же сына не пожалели? Еще и скрывали от него такую неприглядную правду. Вы буквально толкнули Брайана в объятья к… к этой… Вам не стыдно от этого?
- Эх, Доми! Сразу видно, что ты не мама. С Брайаном все было совсем по другому. Ему нужна была девушка, понимаешь, нужна. Все равно какая. Ему было двадцать три. А он не знал, с какой стороны подходить к женщине. Он просто не обращал на девушек внимания. Вернее, в юности, конечно, обращал, только все ему отказывали. Ведь у него нестандартные, скажем так, данные. Внешность, увлечения, характер. Привычки. Вот он и отчаялся. Решил посвятить себя творчеству. Теперь ты понимаешь, какое счастье, что ему подвернулась Мишель?
- Теперь-то понимаю, - согласилась я.
- Вот-вот. Их союз был выгодным для всех. Для девушек, для парней, для нашей семьи. К тому же она, кажется, и правда полюбила его. И ведь не бросила же. Понимаешь, с Брайаном всегда так, девушки его либо любят до безумия, либо не обращают внимания. Последнее, правда, чаще. Так вот, когда Джон узнал, что Мишель переезжает к нему, то строго с ним поговорил. Он так и сказал: «Тебе очень повезло, что такая девушка обратила на тебя внимание. Ты должен беречь это сокровище. И учти, если с ней что-то случится, я тебе никогда этого не прощу. Понял?» А когда она умерла при родах, Джон совсем с ума сошел. Обвинил во всем Брайана и сказал, чтоб он теперь до конца жизни хранил ей верность. Мне кажется, он до сих пор продолжает ее любить, - печально закончила она рассказ.
- Мне очень жаль, правда, - я подошла и ласково обняла Ванессу за плечи, - не плачьте. Все как-нибудь да образуется.
Ванесса достала из кармана платочек, протерла влажные глаза и посмотрела на меня.
- Доминика, ты ведь не спешишь? – с надеждой спросила она. Не успела я ответить, как она сразу же улыбнулась и сказала, - Вот и прекрасно! Может тогда еще по чашечке кофе? Я ведь так и не рассказала тебе то, ради чего, собственно говоря, и затеяла этот разговор.
- Да? Неужели? – притворно удивилась я. Мне уже казалось, что Ванесса рассказала мне все, что только можно, - ладно, простите. Мне и правда некуда спешить.
Я посмотрела на настенные часы. Было уже около десяти. У себя дома мы с Брайаном обычно ложимся в одиннадцать. Что ж, у разговорчивой Ванессы есть приблизительно час. «Если не уложится, - решила я, - скажу, что уже поздно и пора спать, а то Брайан рассердится на меня».
- Итак, что вы еще хотели важного мне рассказать? – мило улыбаясь, спросила я, наливая себе кофе.
- Это касается Брайана. Наверное, когда вы начали встречаться, он об этом умолчал, но поскольку ты уже почти член семьи, то обязана узнать это.
- Что «это»? – не особенно волнуясь, спросила я.
- Брайан… он… в общем, он бывший наркоман, - на одном дыхании выпалила она и выжидающе посмотрела на меня.
Чашка с кофе, которую я как раз подносила ко рту, вдруг резко выскользнула у меня из рук, и прежде, чем разбиться об пол, выплеснула на мой белый сарафан коричневый напиток, находившейся там на момент падения.
- Что?! – медленно переспросила я, даже не обратив внимания на испачканный сарафан и осколки на полу. Сейчас меня больше всего на свете волновал Брайан.
- Надеюсь, я не сильно шокировала тебя? Ты же не передумала выходить за него замуж? – испуганно переспросила Ванесса, - Ой, Доми, а у тебя пятно на платье, - заботливо подсказала «мама».
- Ничего! Пятно подождет! – резко сказала я, - А я не сдвинусь с этого самого места, пока вы мне все подробно не объясните.
- Да-да, конечно, - послушно закивала головой Ванесса, - Дорогая, ты только не волнуйся.
«Да, первое впечатление бывает обманчиво, - с тоской подумала я, - А она показалась мне вначале такой милой… И не стыдно про родного сына гадости рассказывать». В том, что все это неправда, я почти не сомневалась. Брайан был для меня идеалом, святым, ангелом – он был всем для меня в этом мире. А ведь ангелы безупречны – это всем известно. Я была склонна скорее поверить своему возлюбленному, чем его несколько странноватой, притворно доброй матушке.
«А чашку тогда почему разбила, если доверяешь Брайану? – тут же спросил внутренний голос, - значит, какие-то сомнения все же есть»?