— Пусть Лукас займётся электронной почтой и записями звонков Даниэлы на предмет связи с ними после нашей последней проверки. Скажи ему всё бросить и заняться этим.
«Мне нужны ответы. Сейчас же».
Я барабаню пальцами по подлокотнику, пока даже меня не начинает раздражать это постукивание.
— Я наведаюсь к ней на этой неделе.
Кристиано поднимает голову и смотрит на меня успокаивающе.
— Ты передумал и решил не ждать, чтобы сказать ей о брачном договоре?
— Ты видел, как она юна? — хмурюсь я. — По-твоему, как долго я смогу терпеть вздор подростка? Особенно избалованного?
Он стонет.
― Сёстры не были избалованными подростками, но всё равно мучили меня, не прилагая никаких усилий.
«И занимаются этим по сей день».
— Мне уже хватает Рафаэля, а он сейчас в школе.
Рафаэль — младший сын Абеля. Младший брат Томаса. Он стал жить со мной пару лет назад, после того как насилие его отца стало нестерпимым. Рафаэль — хороший парень, но каждый день — это новое приключение. Даниэла всего на несколько лет старше него, но нескольких минут с ней мне хватило, чтобы убедиться, что трудности с ним на ее фоне — детская забава.
— Если мы приведём её к нам сейчас, последует одна головная боль за другой. У меня достаточно проблем. Я — не грёбаная нянька.
«Она не ребёнок, Антонио. Нет, не ребёнок, но и не женщина».
«Кем бы она ни являлась, она соблазнительна. Чертовски соблазнительна».
Что-то в её беззащитности вызвало желание, от которого я не могу избавиться. Желание пометить её. Разбрызгать семя по её податливой девственной коже. Вот в чём правда. Именно это пронеслось у меня в голове, когда она облизала губы, с трудом держа себя в руках в траурном зале.
Однажды я буду играть с ней, пока она не покорится — пока не потребую покорности. Это будет грубо и грязно. Нет смысла приукрашивать, чтобы придать вид того, чем оно не является. Жена или не жена, я говорю о похоти, не более того.
— Она юна, — признаёт Кристиано, упираясь локтем в подлокотник. — Но что-то в ней…
Он замолкает на несколько мгновений, уставившись в одну точку.
Если он хоть одно грёбаное слово скажет о том, что её невинность заводит…
— Что? — окликаю я.
— Не знаю. Она выглядит молодо, но кажется гораздо старше. Что-то есть в её глазах. Словно многое повидали. ― Он с осторожностью вздыхает. — Наш мир может быстро смахнуть лоск с розовых очков. Без матери она, вероятно, была свидетелем самых грязных сторон жизни отца.
— Он долго был болен, и конец был безобразным, — напоминаю я ему. — В её взгляде — тревога и усталость. Д’Суза был осторожен рядом с ней. Вплоть до недавнего времени оберегал её от всего. К тому же, его руки всегда были чище наших.
Я замолкаю, вспоминая человека, которого пытал прошлой ночью, пока он не выдал мне всю необходимую информацию.
«Никаких сожалений. Никаких грёбаных сожалений».
Кристиано качает головой.
— Брак с ней сейчас может обернуться огромной катастрофой. Но кто знает? Может, ожидание только ухудшит ситуацию.
Русская рулетка. Игра не для кого-то вроде меня, жаждущего контроля.
Я наклоняюсь и настраиваю поток воздуха, чтобы можно было дышать.
— Она не готова к браку со мной.