— Софа? — позвал я, идя по коридору. — Софочка, дорогая, ты дома?
Я услышал движение на кухне. Спустился на первый этаж и обнаружил девушку там. Она стояла в наушниках и жарила блины. Я тихонько подошёл к ней и аккуратно взял за руку, дабы не напугать. Софа повернулась ко мне, вынула наушники.
— Рафи? Сладенький, доброе утро, кушать хочешь?
— Немного. Софа, — я поднёс к себе её руку, — я хотел… извини… я почти не помню, что я делал, но я точно тебя обидел, прости меня пожалуйста, я не специально. Ты не поверишь, но это как будто был не я, и…
Она остановила меня, притянув к себе и поцеловав, а свободной рукой лаская мне живот. Господи, как же хорошо, как я обожаю, когда она так делает. Софа отпрянула и прижалась ко мне. Она улыбалась.
— Поверю, мой сладенький. Мой любимый сахарный пухленький мальчик, мой пончик с шоколадной глазурью, мой розанчик, пирожочек, как же я тебя люблю.
— Ты… я… я что-то пропустил? — растерялся я, смущаясь столь милых эпитетов. Мне очень нравится, когда она меня так ласкает, но от неожиданности я даже покраснел.
— Пропустил, — она сильно поцеловала мою щёку. Её глаза блестели от слёз.
— Софочка, сладенькая, ты чего? Не нужно плакать, всё же хорошо. Или нет? дорогая, — я взял её под руки, — скажи, что я сделал? Я точно помню, что тебе было плохо из-за меня, но не помню, что я натворил. Пожалуйста, булочка, что я сделал?
Она поджала край губ. Потом она усадила меня на диван и взяла мой живот, начиная его поглаживать и массировать, запустив руки под халат. Боже, моя милая, не останавливайся! Я придвинулся ближе, отдавая себя в руки своей пышечки. Софа поцеловала меня в подбородок, и легла головой на моё плечо.
— Только помни пожалуйста, что я не злюсь и не виню тебя.
— Хорошо, — напрягся я. Я явно достаточно херни натворил.
— Чшш, не нервничай, — она нежно похлопала моё пузо. — Расслабь животик, всё нормально. Я очень тебя люблю, розанчик.
— Чем больше ты оттягиваешь, тем сложнее мне расслабиться, — сказал я нервно.
— Мой волнительный пирожочек, — Софа ещё раз меня поцеловала, без остановки массируя мне живот. Именно ради таких моментов я и не захочу худеть. — Видишь ли, сладенький, ты и сам заметил, что стал лучше слышать и различать запахи, правда? — я кивнул, выпячивая пузо к её ладоням. — Мой хороший. Месяц назад, когда тебя укусил тот оборотень, он передал тебе своё проклятие… он заразил тебя.
— Ч… а? — растерялся я.
— Только не волнуйся, мой сахарный. Полнолуние приближалось, способности оборотня в тебе росли, как и инстинкты и агрессия. Ты чувствовал мой запах и… ну в общем… — Софа оттянула от шеи красный платок. Там было три больших засоса. Это… это я оставил? — Тебя слишком привлекали феромоны и ты… Ты меня…
— Я тебя насиловал?!
Она опустила глаза. Я же в шоке таращился на неё, и тут в голове резко вспыхнули все воспоминания. Я орал на неё, я домогался, а она всё звала меня «Рафи, милый», «Рафи, сладенький», и слова плохого не говорила. К горлу подступил комок, в груди что-то кольнуло. Я её даже не спрашивал, я просто драл её как суку кобель, а она молчала и терпела. Мои руки стало потряхивать. Что я за выродок… что я натворил…
— Прости, — я опустился перед ней на колени и взял за руки. — Прости меня, слышишь? Я не хотел… господи, София, прости, умоляю! Я не… т-ты же такая нежная, ласковая, хрупкая…
— Вставай, — по её щеке скатилась слеза. — Вставай, не извиняйся, ты не хотел, я знаю.
— Не встану! — я прижал к себе её колени и начал целовать. — Софа, Софочка, почему ты никому в участке не сказала? Почему ты мне по шее не дала? Почему ты продолжала меня терпеть и улыбаться?
— Вставай, милый…
— Не зови меня так! Я с тобой как мразь себя вёл, почему ты продолжаешь быть со мной ласковой?! — навзрыд истерил я. Мне казалось, я сейчас заплачу от удушающего чувства вины и злости на себя. — Я же… в твоём же доме… на твоей кровати…
— Поднимайся, — она обняла меня, гладя по волосам. — У меня был выбор, либо это сделаешь ты, либо он. И уж лучше я потерпела бы тебя, зная, что ты придёшь в себя и всё будет нормально, чем меня бы выебал чужой оборотень, и ебал бы ещё очень долго.
— О ч-чём ты? — я шмыгнул носом.
— Ты ведь понял, что ты стал оборотнем, да?
— Д-допустим.
— Чувствуешь от меня запах?
— Очень хорошо, — всхлипнул я, льня к её колену.
— Это запах омеги, у которой течка. Он тоже это чувствует. И тоже хочет меня…