Под нежностью её улыбки и ямочек на щеках он лишался всяких сил на сопротивление. Поцеловав её пальчик, Джон потянулся к ней, чтобы урвать ещё один сладкий поцелуй с её губ. В этом номере, казалось, застыла его душа. Среди солнечного блеска и белой простыни, в бликах от зеркала и шумной мелодии перепутанных вздохов. Но как же всё это хрупко! Подозрительное чувство, может быть, даже паранойя подталкивала его к мысли, что за дверью этой комнаты всё снова будет как прежде. Счастье ускользнёт вместе с солнечными лучами и её улыбкой.
Они не вставали ещё полчаса, пока у Джона не зазвонил телефон. Нехотя он потянулся к мобильнику и, уже увидев имя своей ассистентки Китти на дисплее, понял, что грядут дурные новости. Так оно и было. Хлопоты из Блэкпула настигали его в любой точке земного шара. Даже в самое неподходящее время.
— Боже, Китти, скажи ей, что я приеду уже сегодня и мы во всём разберёмся, — Джон устало потёр переносицу. — Никто не умрёт за это время, только сотня моих нервных клеток, пока ты третируешь меня. Даже Софи Суэйн останется Софи Суэйн.
Завершив разговор, он натянул брюки и поднялся с кровати. От суетливой речи Китти у него разболелась голова. Нужно было срочно выпить кофе, пока ему совсем не подурнело.
Джон огляделся в поисках своей рубашки и наткнулся на мирно вопросительный взгляд Клары.
— Что-то случилось? — поинтересовалась она тоном супруги, старающейся не углубляться в дела мужа. — Что-то не так с Софи Суэйн?
— С Софи Суэйн всегда что-то не так, — раздражённо ответил он.
Как же его утомила эта Софи! Как заноза она сидела в его труппе уже третий год, создавая тонну проблем и бесконечную головную боль. Джон с удовольствием бы распрощался с ней, если бы мог, но Софи удалось случайно для себя самой поставить его в безвыходное положение всего за один вечер. Эта история стала ему ценным уроком о вреде чрезмерного употребления алкоголя и интересах юных актрис. Он был жутко пьян, а Софи очень хотела попасть в его труппу, между ними случился секс, совершенно незапоминающийся в отличие от его последствий. По утру он собирался распрощаться с ней, как бывает в таких ситуациях, деликатно и без лишнего шума. У Софи были другие планы. Сначала она сыграла классическую дурочку и надула губки, а вечером на премьеру привела своего отца — страшно серьёзного полковника с говорящими усами, одним своим видом указавшего Джону его место. После состоявшегося знакомства Софи отвела его в сторону и с самой ангельской улыбкой заявила, что если он надумает её уволить или пренебречь ей, он будет иметь дело с её отцом.
— Это абсурд, милочка, — рассмеялся было Джон. — За что он со мной станет разбираться?
— За домогательства и превышение должностных полномочий, — отчеканила малышка Софи. — И если вы сомневаетесь, то у меня есть и свидетели, и доказательства. Выбор за вами.
Осмотревшись по сторонам, Софи выудила из своей сумки пару снимков, снятых, конечно же, кем-то из её знакомых, где Джон действительно выглядел совсем не героем. При этом Софи сидела рядом с ним за барной стойкой с видом самой невинности, даже удивлённо покашивалась на его руку, гладившую её бедро. Кадр был постановочным, её роль была сыграна блестяще, и у Джона после этого не оставалось ни единого шанса на возражение. К тому же на широкой волне этой скользкой темы даже его искренние показания о том, что всё было обоюдно, никто бы слушать не стал. Скрежеща зубами, Джон был вынужден принять её условия. И до сих пор не нашёл способа избавиться от Софи.
— А кого она играет? — поинтересовалась Клара, возвращая его из воспоминаний. — Главную роль?
— Перманентно Мэри в «Слишком женатом таксисте» и Соломею в постановке Уайльда, — Джон принялся застёгивать пуговицы. — В этом сезоне дал ей роль царицы Гермионы в «Зимней сказке». Лучше бы я в тот день до смерти напился и разбил себе голову!
Он жутко злился на себя за это решение. Софи органично смотрелась в роли властных женщин, коварных и решительных. Кроткая Гермиона, ставшая жертвой ревнивца-мужа, из неё никак не выходила. Репетиции срывались одна за другой, и Джону было проще её заменить, но… Упрямая Софи не собиралась отдавать свою роль никому, даже посмела напомнить об их постыдном соглашении. И теперь требовала дополнительной репетиции в выходные!
Собрав свои вещи по комнате, Джон наконец перестал метаться как ураган. Он присел на край кровати и повернулся к Кларе: её спокойное выражение лица дарило ему желанное удовлетворение. Ему захотелось снова поцеловать её, глупо пошутить, чтобы услышать её смех, прикоснуться к её волосам. Теперь ему казалось, что он способен даже сказать ей нечто очень важное, что так давно никому в действительности не говорил. Хотя для этих признаний было ещё слишком рано. Нет. Сейчас он даст ей одеться, пригласит на завтрак, они погуляют по городу, вернут платье Пэм и поедут на вокзал. Может, по возвращении в Блэкпул она разрешит ему сводить её куда-нибудь или придёт как-то на его спектакль. Всё размыто, неопределенно и ужасно заманчиво.
— Какую бы роль ты мне дал, если бы я играла в твоём театре? — спросила вдруг Клара, подвигаясь ближе.
Она перехватила его поцелуй прежде, чем он успел сам. Джон был застигнут врасплох.