— Попробую проехаться вдоль стены, осмотреться, — сообщает Тьядин и уезжает от нас.
— Думаешь, всё правда закончилось? Вот так просто?
Кейлин усмехается.
— В жизни ничего не бывает так просто, да?
— Никогда.
— Мы продолжим пытаться.
— Да. Я и не думал, что Врата внезапно передумают и впустят меня. Просто вся эта ситуация вымораживает. Я чувствую себя… придурком. Как будто не замечаю чего-то очевидного, — пожимаю плечами, стараясь не выдавать горечи, скопившейся внутри меня. Мне не нужны сейчас все эти эмоции. Я не могу позволить себе разрыдаться. Только не снова.
Только не перед ней.
Рев
— Итак, — произносит Тьядин, лёжа на красной бархатной кушетке, убрав руку под голову. — Ты и Кейлин.
Я поднимаю брови, но ничего не говорю. Мы провели последние несколько часов, изучая новые книги. Кейлин ушла отдыхать где-то час назад. Она толком не спала последние двое суток, поэтому мы её буквально вытурили из гостиной. Не удивлюсь, если она сейчас не спит, а продолжает читать у себя в комнате.
Не отвечая на его вопрос, я беру огурец с сыром с тарелки, которую принёс нам Тьядин. Эти закуски — скорее способ отвлечься, чем полноценный приём пищи. Во дворце стоит такая суматоха, что мы стараемся ходить в банкетный зал как можно реже, когда нам нужна нормальная передышка от бесконечных поисков.
— Что между вами происходит?
— Ничего. Она моя союзница. Мне нужна помощь, и она вызвалась помочь.
Тьядин усмехнулся.
— Она твоя истинная, Рев. Истинные, чёрт подери, не бывают просто друзьями. Как и союзниками, если тебе так больше нравится.
Стискиваю зубы.
— Всё сложно, да. Но что я могу сделать? Она осуждённая преступница, которую все ненавидят. У нас не может быть будущего, даже если я смогу её простить.
— Если? — Тьядин садится, глядя мне в глаза. — Хочешь сказать, ты ещё не простил её?
— Она убила моего брата, Дин, — выдавливаю сквозь зубы.
— Почему? — спокойно спрашивает он, ни на секунду не отводя взгляд. Как будто испытывая.
Он это серьёзно? Меня накрывает возмущение.
— У неё же была на то причина, разве нет? — он скрещивает руки. До чего же назойливый фейри-гном…
Я смотрю на свои переплетённые пальцы и не отвечаю.
— Судьба не может настолько ошибаться, Рев. Всё это не просто так. Я не знаю деталей её истории, но мне почему-то кажется, что ты знаешь больше меня. Вижу по тому, как ты смотришь на неё. Вижу, как тебе хорошо и спокойно рядом с ней. Как ты ищешь у неё поддержки и одобрения. И понимаю, что ты решил довериться мне со всем этим, — он взмахнул рукой, — по её инициативе.
Бросаю на него взгляд, но не похоже, что его как-то задевает этот факт.
— Как ты это понял?
— Сложил два и два. Ты бы не пришёл сюда, если бы не она, — он пожимает плечами. — Всё в порядке. Тебе сложно довериться кому-то. Неудивительно, с учётом всех обстоятельств.
Сложив руки вместе в кулак, прижимаю их к губам.
— Я просто хочу сказать, — продолжает Тьядин, — что ты доверился именно ей.
— И что с того? — сдался я, чувствуя, как в груди раскрывается бездна.
— А то, что ты бы не доверял ей так, если бы действительно ненавидел за события десятилетней давности.
Сглатываю.
— Какая разница? Я не ненавижу её. Я доверяю ей больше, чем следовало бы. Но у нас нет будущего. Магия истинных пар не настолько сильна, Дин. Как только я добуду лекарство, она вернётся в изгнание. И даже если бы её наказание отменили, думаешь, Светящийся двор когда-нибудь принял бы её в качестве своей королевы? — у меня вырывается горький смешок.
— Ты стыдишься её? Не хочешь, чтобы другие узнали? — предполагает Дин. Я вскакиваю на ноги. Все мышцы напряжены аж до боли.
— Надежды нет! — громко повторяю я. — Так зачем доводить всё до конфликта с моим народом? Зачем проходить через все эти страдания? Оно того не стоит.
Тьядин наклоняется вперёд, опираясь подбородком на большие пальцы и прижимая указательные к губам. Он задумчиво смотрит на стол между нами и молчит довольно продолжительное время.