Не сказать, чтобы Ионов нравился Лесе, просто после появления в их жизни котёнка Васьки*, молодые люди стали невероятно близки. Никто и подумать не мог, что они частенько болтают ночами напролёт у Васи дома, сидя прямо на полу рядом с сереньким малышом. Им было легко. Но всё равно эта передружба никак не хотела становиться чем-то большим: мешала Мурашова, которую Кот слишком боялся потерять, несмотря на то, что она ему никогда особо не принадлежала.
— Леська, ты цветы любишь? — Вася глянул на девушку, отведя, наконец, взгляд от Муры и неизвестного мужчины.
— Я не знаю, — она пожала плечами. Конечно, откуда знать ей, человеку, которому цветы никогда не дарили. Она, конечно, могла полюбоваться ими, но никогда особо не задумывался. — Люблю, наверное.
— А какие цветы ты любишь?
— Не знаю, какие. Розы, наверное, — сказала Уманова первое, что пришло в голову.
— А ромашки любишь? — Василий повернулся к ней и протянул букет.
— Люблю, — она улыбнулась, — очень люблю.
— Возьми, — Вася смущенно пожал плечами, — и больше не падай, я же не всегда рядом.
— Спасибо, Вась, ты…
— Сочтёмся! — Ионов махнул рукой. — Ну-ка, что это здесь? — он потерял всякий интерес к Мурошовой, заметив, что комбинезон Умы порван в районе предплечья, а на коже запёкшаяся кровь.
— Не знаю, — Олеся вновь пожала плечами. Рука ныла ещё там, на задании. Началось это сразу после того, как по отряду начали палить через окна с улицы, но дело было превыше всего, а затем Багира вколола хорошую дозу обезболивающего, и Ума совершенно забыла о боли.
— Не дёргайся, — Василий внимательно осмотрел рану. — Видно, где-то зацепило… Бегом в медблок! — он схватил девушку за руку и повёл за собой.
— Я не могу бегом, — она засмеялась.
— Нам не привыкать! — Кот подхватил сержанта на руки, чувствуя свою вину: не досмотрел за ней, рану не заметил. Делал он это без всякой задней мысли, не для того, чтобы досадить Жене, как могло показаться, просто потому что это Олеся, которой больно ходить самой.
А лицо Муры вытянулось. Она даже перестала слушать Артура. Сначала, заметив Ионова краем глаза, она решила, что ему будет полезно поревновать. Она девушка свободная, далеко не его собственность, несмотря на всё, что было. Затем Кот вручил её — её! — цветы невесть откуда взявшейся Умановой, а теперь и вовсе унёс её на руках.
«Кобелина!» — разъяренно думала Женя, спеша к КТЦ, после того, как наскоро попрощалась с Артуром. Нет, что он о себе возомнил? Что возомнила о себе она, Уманова, кто она вообще такая?! Мурашова ворвалась в здание, подобно фурии, и сразу кинулась в комнату отдыха. Здесь пока было пусто, видно, команда переодевалась после задания.
Мура бросила цветы на стол и осмотрела помещение, словно выискивая в нём врага. Но врага, то бишь Умы, не было. Конечно, она где-то с Ионовым, с её, между прочим, Ионовым! Девушка выскочила в коридор, громко хлопнув ни в чём неповинной дверью — кажется, она будет долго приходить в себя.
***
— Ты как? — Вася вскочил на ноги, стоило только Лесе выйти из лазарета. Он терпеливо ожидал её почти полчаса, вертя в руках букетик, который изначально предназначался Муре, но вот дарить его оказалось приятнее другой девушке.
— Осколком зацепило, — Уманова несколько безразлично пожала плечами, хотя так хотелось пожаловаться кому-нибудь на жизнь, — ничего серьёзного, до свадьбы заживёт.
— Смотрите какая! — Вася улыбнулся, отдал ей цветы и взял под руку, чтобы помочь дойти. — И жених есть?
— Какой такой жених? — Леся засмеялась. — Разве кому-то нужна жена, которая падает с крыш, бегая за преступниками?
— А ты больше не падай.
— Может, ещё и не бегать? — Олеся фыркнула.
— Недельку можешь и не бегать, пусть нога заживёт.
— Чья бы корова мычала!
— Мяукала! — засмеялся Василий.
— Так, Ионов, где тебя носит? — на пути молодых людей возник Пригов, как всегда строгий, как всегда в костюме. — Зайди ко мне, переговорить надо.
— Сейчас, только Уму провожу…
— Да сама я дойду, Кот, — Уманова уверенно отошла немного в сторону и сморщилась — слишком уж резко ступила на больную ногу, но это ничего, пройдёт. — Мне ещё к Багире нужно, иди.