— МИД из Нью — Йоркского университета, — говорит он, улыбаясь. Потирая рукой волосы, как будто он еще не привык к этому ощущению, он добавляет: — Оглядываясь назад, мне кажется, что когда нам исполнилось двадцать восемь, мы по умолчанию вступили в отношения.
Я знаю, что он имеет в виду. Мне исполнилось двадцать восемь, и я по умолчанию перешла к Шону.
Он читает мысли: — Расскажи мне об этом парне, за которого ты собираешься замуж.
Это минное поле, но я могу сказать все прямо и быть честной.
— Мы встретились на ужине, где приветствовали всех прибывающих жильцов, — говорю я, и ему не нужно, чтобы я посчитала за него, но я посчитала: — в мае.
Его брови медленно поднимаются под лохматой копной волос. — О.
— Мы сразу же поладили.
Эллиот кивает, пристально глядя на меня. — Я полагаю, что тебе придется.
Я опускаю глаза на стол, прочищаю горло и стараюсь не отвечать защитно. Эллиот всегда был жестоко честен, но раньше это никогда не выходило у меня резко. Для меня его слова всегда были нежными и обожающими. Сейчас мое сердце бьется так сильно, что я чувствую, как оно проносится между нами, и это заставляет меня задаться вопросом, не борются ли наши индивидуальные сердечные боли в молчаливом поединке внутри наших тел.
— Прости, — бормочет Эллиот, протягивая руку через стол, но не решаясь дотронуться до меня. — Я не хотел, чтобы это вышло так. Это просто быстро, вот и все.
Я поднимаю глаза и слабо улыбаюсь ему. — Я знаю. Это действительно быстро.
— Какой он?
— Спокойный. Приятный. — Я кручу салфетку на коленях, желая придумать лучшие прилагательные для описания мужчины, за которого я планирую выйти замуж. — У него есть дочь.
Эллиот слушает, почти не мигая.
— Он благотворитель для больницы, — говорю я. — Ну, в каком — то смысле. Он художник. Его работы… — Я чувствую, что начинаю хвастаться, и не знаю, почему это вызывает у меня чувство тревоги. — Сейчас он довольно популярен. Он дарит много новых художественных инсталляций в Бениофф Мишн Бэй.
Эллиот наклоняется. — Шон Чен?
— Да. Вы слышал о нем?
— Книги и искусство здесь ходят в схожих кругах, — объясняет он, кивая. — Я слышал, что он хороший парень. Его работы потрясающие.
Гордость раздувается, согревая мою грудь. — Он такой. Да, это так. — И еще одна правда выкатывается из меня прежде, чем я успеваю ее поймать: — И он первый парень, с которым я была, который…
Черт.
Я пытаюсь придумать лучший способ закончить это предложение, чем голая правда, но мой разум совершенно пуст, если бы не серьезное выражение лица Эллиота и то, как нежно его руки обхватывают стакан с водой. Он разгадывает меня.
Он ждет и наконец спрашивает: — Который что, Мейс?
Черт побери. — Благодаря которому я не чувствовала себя предателем по отношению к…
Эллиот подхватывает мое незаконченное предложение нежным — О. Да.
Я встречаю его взгляд.