— Давайте покончим с этим сейчас, — продолжала Бетани. — Прямо здесь, прямо сейчас. Давайте, блядь, освободим себя. Не только от обязательной для брата зумбы, но и от парней, которые нас опускают. Давайте начнем принимать решения, которые не приведут нас в состояние траура. — Она подняла брови во время драматической паузы. — Пришло время привести себя в порядок, дамы. Потому что оглянитесь вокруг. Мы здесь одни. Мы больше одиноки с ними в нашей жизни, чем на самом деле одиноки.
— И раз уж мы всё равно одни, то с таким же успехом мы можем быть одинокими и двигаться вперед. Делать себя счастливыми. — Джорджи кивнула. — Никто другой этого не сделает.
— Да. — Бетани медленно выдохнула и сжала предплечье Джорджи, потянувшись к предплечью Рози. — Клуб. Я предлагаю создать клуб для женщин, членами которого мы, блядь, являемся. Мы все чего-то хотим. Давайте достигнем это вместе.
— Я не могу… — пролепетала Рози, качая головой. — Я согласна со всем, что вы говорите, но я не в том же положении. Он мой муж.
— Ты права. У тебя другая ситуация. — Бетани пригнулась, чтобы попасть в поле зрения Рози, и улыбнулась. — Но ты всё ещё можешь быть в этом чертовом клубе. Должно же быть что-то, чего ты хочешь, Ро.
Рози помедлила с ответом, но её грудь начала подниматься и опускаться быстрее.
— Я давно мечтала о собственном ресторане. Аргентинский. Для моей матери. — Она затряслась от смеха. — Я никогда никому не говорила об этом, кроме Доминика, и мы не разговаривали об этом уже много лет. Он как будто забыл.
— Но ты не забыла, — сказала Джорджи.
— Нет. Нет, я думаю об этом каждый день.
Близкие друзья или нет, Джорджи не смогла удержаться от того, чтобы протянуть руку и взять Рози за руку, испытав облегчение, когда другая женщина, не колеблясь, прильнула к ней. Она не знала многого о прошлом Рози, но помнила маленькую аргентинку, которую Рози возила по городу вместе со своим отцом — афроамериканцем по имени Морис, который владел местной автомастерской. Он тоже скончался. Бетани взяла свободную руку Рози, соединив трех женщин, сидящих на полу. — А что насчет тебя, Бетани? — спросила Рози. — Чего ты хочешь?
— Я? Я отказываюсь от мужчин. Полностью. Меня кинули в последний раз. — Она пошевелила светлыми бровями. — Я хочу размахивать кувалдой.
Это вызвало смех у Джорджи. — Что?
Бетани вздохнула. — Я устала просто делать всё красивым. Вообще-то, мне это давно надоело, но наш брат не позволяет мне приступать к проекту, пока он не будет готов к постановке. — Она щелкнула зубами на невидимого Стивена. — Мы вместе унаследовали бизнес от отца. Я занимаюсь этим так же долго. Я хочу иметь свои собственные проекты. Если Стивен не даст мне их… я найду другой способ получить их.
Джорджи покачала головой. — Я понятия не имела. Я думала, ты любишь постановки.
— Мы многого не знаем друг о друге. Давай это исправим, — мягко сказала ей Бетани. — Ты можешь простить меня за то, что я засунула голову себе в задницу?
— Да, — ответила Джорджи, надежда затрепетала в её груди. — Если я могу простить тебя за «варенку» из секонд хенда, я могу простить всё, что угодно.
Бетани рассмеялась. — Хорошо. — Они обменялись улыбками. — И я действительно люблю постановки. Но я хочу большего. Я хочу посмотреть на дом и узнать его досконально. Если я когда-нибудь это сделаю, мне придется строить их самой. — Она подтолкнула Джорджи коленом. — А ты, сестренка? Какая у тебя большая мечта?
Момент истины. — Мне нравится быть клоуном. — Джорджи пожала плечами, позволяя своим мыслям трансформироваться в реальные слова. Возможности. То, чего она никогда раньше не делала, за исключением каракулей и рисунков в блокноте на спирали, которые никогда не произносились вслух на случай, если кто-то скажет ей, что она слишком молода или слишком наивна. Или просто полностью игнорировали её. — Но я отказываюсь от половины своего бизнеса. У меня либо уже всё занято, либо им нужен ещё и мастер по изготовлению воздушных шаров. Катание на пони. Если я хочу оставаться на плаву… или работать где-нибудь за пределами Порт-Джеффа… я должна расширяться. Превратить моё шоу с участием одной женщины в развлекательную компанию на полный рабочий день.
Бетани сжала её руку. — Что тебя останавливает?