Но я не трахал ее. Ни ее рот, ни что-либо еще. Не потому, что я не хотел. А потому что дома меня ждет (или ждет с ужасом) кто-то другой, и я не доверяю ей, и я не доверяю Маверику, наблюдающему за ней. Я бы не оставил ее, если бы у меня был выбор.
Но когда звонит отец, я отвечаю.
Мой отец откидывается назад, разглаживает галстук. Его волосы все еще густые и, благодаря краске, все еще черные.
— Ты нашел девочку?
Девочка.
Тот же вопрос он задает мне почти каждый день в течение последних двух недель.
Я ненавижу, когда он говорит о ней. Ненавижу, когда он думает о ней. Я ненавижу то, как он смотрит на меня сейчас, как будто он знает, что я ненавижу это. Что я ненавижу его. Что я разорвал бы его на части, конечности от конечностей, если бы знал, что 6 не будет немедленно мстить девочке, как он ее называет.
— Нет.
Он долго смотрит на меня. Интересно, настучала ли Риа? Если она была слишком потрясена после прошлого года, когда Асторы пришли к ней в квартиру и силой вломились внутрь. Заставили ее подписать NDA, фактически вычеркнув Сид Рейн — Риа тогда еще не знала ее имени — из ее памяти. Вычеркнув Сид из памяти девушки, уже слишком близкой к Маверику. Не давая маленькому историку копнуть чуть глубже. Найти следы существования Сид в Александрии.
Потому что, очевидно, Сид Рейн не должна была существовать.
Мой отец вздыхает и качает головой. Если Риа наябедничала кому-то, кроме Маверика, я сам ее убью.
— А его? — спрашивает он меня, и моя грудь ослабевает, когда я понимаю, что он купился на ложь. — Ты видел его?
— Нет.
Правда. Если бы я его видел, его тело покоилось бы на дне реки. Ни один из них не должен был существовать. Я не против перерезать ему горло. Получить его кровь на своих руках.
Я не против, чтобы и ее кровь была на моих руках. Я просто не хочу, чтобы она истекала кровью.
Мой отец крутит серебряное кольцо со змеей на указательном пальце, глядя на свои руки.
— Ее нужно найти.
— Почему? — я никогда не задаю таких вопросов, не тогда, когда мне поручают работу. Но это было до Сид Рейн.
Он смотрит на меня, перестает играть со своим кольцом.
— Потому что мы все еще убираем беспорядок Форгов. И я не остановлюсь, пока все не будет чертовски безупречно.
Я закатываю глаза, сгибая пальцы.
— Я не об этом спрашиваю.
Он знает это. Я знаю это. Я также прекрасно знаю, что он ни хрена мне не скажет. Мы уже делали это раньше. Проходили круг за кругом.
С тех пор, как в прошлом году он подговорил меня найти девушку с серебряными глазами и дьявольским сердцем, ничего, кроме описания и адреса, чтобы отправиться на Ночь Бессмертия, и хотел, чтобы я вернул ее ему. Я так и планировал.
Но она разрушила эти планы своей рукой в моей руке. Тем, как она ушла, и я позволил ей, позволил ей попытаться спасти свою жизнь, разобраться с дерьмом в своей голове. Но потом Джеремайя должен был найти ее, и я не мог ее отпустить. Если я не мог получить ее, то и он, блядь, точно не мог.
Я должен был позволить ему забрать ее. Это избавило бы меня от клятвы на крови, от проблем. В конце концов, он все равно получил ее, не так ли?
Мой отец стоит, наклонив голову, наблюдая за мной.
Мой позвоночник напрягается, когда я откидываюсь в кресле.
Он обходит стол, засовывает руки в карманы — не раньше, чем я замечаю Х, вырезанные на каждой ладони — и прислоняется бедром к углу темного дуба.
— Чем больше ты знаешь, — мягко говорит он, — тем больше ты чувствуешь, Люцифер.
Он выпрямляется, подходит ближе ко мне, вынимает руки из карманов и наклоняется, пока мы не оказываемся на уровне глаз.
— Но я могу открыть тебе секрет, если это поможет тебе перестать тянуть время, — он произносит эти слова, и я чувствую, как холодный пот снова выступает на моей шее. В слабом освещении его кабинета я вижу серебряный блеск его кольца со змеей. Символ шестерки.
— Он не ее брат, Люцифер. Джеремайя Рейн не ее брат, и он достаточно взрослый, чтобы знать это, — он подходит ближе, и я чувствую его горячее дыхание, обдающее мое лицо. — Он достаточно взрослый, чтобы знать лучше, и достаточно взрослый, чтобы трахнуть ее сейчас, — он берет мой подбородок в свою холодную руку. — Ты хочешь, чтобы он ее трахнул?
Я напрягаюсь, все тело становится твердым. Я не могу оторвать взгляд от его глаз, но на самом деле я его не вижу.
Я вижу его руки на ней.
Вокруг ее горла. Его рот на ее рту. Его член прижимается к ней.
Она бежит в лес, а мы с Мавом смотрим ей вслед.