Если он будет злиться, я обниму его, пока он не перестанет злиться. Если ему будет нужно, чтобы кто-то обнимал его, мои руки будут обнимать его.
С этого дня Лев был моим, как и я его. Наклонившись, я быстро поцеловала его в губы, скрепив свою клятву. Лев выглядел удивленным, но счастливо улыбнулся, покачал головой и прижал меня к себе.
Я думаю, что люблю тебя, Господин.
Слова застряли у меня в горле, но я улыбнулась, зная, что у нас есть остаток жизни, чтобы шептать эти слова друг другу.
Минуты слились воедино, и Лев наконец заговорил. «Нам нужно поговорить, Мария».
Сбитая с толку, я подняла глаза и стала ждать, пока он продолжит. Он оценил меня взглядом, который сказал мне, что он серьезен.
Мое сердце забилось в грудной клетке от внезапной перемены. Он заправил прядь моих волос мне за ухо, его прикосновение задержалось прямо над моей точкой пульса. «Не бойся, милый Ангел. Я не хотел спрашивать тебя раньше, боясь, что это тебя расстроит, и это последнее, что я хочу сделать. Чтобы тебе было грустно. Но теперь пора. Мне нужно знать, Мария.»
Я сжала его пальцы, чтобы успокоить свое беспокойство. Наши переплетенные руки легли на его сердце, и мой взгляд остановился на взлетах и падениях его груди.
«Что случилось с аббатством, Мария?»
При его вопросе моя голова вскинулась, а сердце забилось. Мой живот скрутило от боли, и мое тело задрожало от ужасного напоминания.
«Как тебя забрали?» — Лев подтолкнул.
Мои глаза затуманились непролитыми слезами, когда прошлое вернулось, топя и затягивая меня в удушающую темноту.
Это были воспоминания, к которым я никогда не хотела возвращаться. Я заперла их, но теперь… я больше не могла прятаться.
Громкий грохот нарушил мой сон. Снизу доносилось еще больше шума, и я подняла голову, чтобы прислушаться.
Были крики. А потом еще один выстрел.
Я почувствовала холодную руку на своей руке и чуть не закричала, прежде чем поняла, что это София. «Мне страшно, Мария», — прошептала она. Я слышала слезы в ее голосе.
Взяв ее руку в свою, я заставила её замолчать ее. «Все будет хорошо», — пыталась я успокоить девочку.
Мы обе сели на кровати и уставились на дверь комнаты, которую делили вместе. Мы были самыми младшими. Софии было всего пять лет, она сирота, которую сестры нашли на холодных улицах России. Мы стали верными подругами, и она всегда была прижималась к моему бедру.
Еще один громкий хлопок эхом разнесся по зданию, которое когда-то было наполнено только покоем и смехом. Выстрелы.
Мое тело дрожало, и я прижала Софию к себе, пытаясь заглушить ее ужасающие крики. Когда я услышала голос сестры Грейс, кричащий от боли, мое тело действовало само по себе.
Однажды я потеряла семью.
И эти женщины… они всё, что у меня осталось.
Я качнулась вперед, вставая с кровати. В спешке я споткнулась о свою длинную белую ночную рубашку и рухнула на землю. Софи вскрикнула и бросилась ко мне. Я покачала головой и толкнула ее в ванную.
«Иди спрячься. Сейчас!» — прошипела я.
«Но, но…»
«София. Пожалуйста.»
Ее маленькое тело задрожало, и ее плечи втянулись. Обхватив себя крошечными тонкими ручками, она выглядела такой хрупкой и уязвимой. Моя работа заключалась в защите этой невинной души.
«Не выходи, пока я не приду за тобой. Открой нижний шкаф и залезь внутрь. Закрой двери и оставайся там, — приказала я удивительно сильным голосом, хотя я чувствовала обратное.
Крики становились громче, когда я смотрела, как София делает то, что ей сказали. Слезы текли по моим щекам, и я смахнула влагу.
Мучительные крики сестры Грейс продолжались, и я быстро поднялась на ноги. Дверь открылась прежде, чем я успела дотянуться до нее.
В темноте комнаты на пороге маячил мужчина. Он был большим. Высоким. Злобным. И когда он увидел меня… он ухмыльнулся.
Я попыталась отползти, но его руки вытянулись так быстро, что все, что я могла сделать, это закричать, когда он схватил меня.