— Здравствуйте, Клавдия. — все мои эмоции отражались на лице.
— Дитя. — склонив голову в знак приветствия, улыбнулась надменной улыбкой, понимая, что я нахожусь в состоянии растерянности. — Составь мне компанию, — и голос совсем живой, железной леди.
— Вы приехали за покупками? — спросила, присаживаясь рядом. — Иштар сказал, что у вас выходной.
— Совмещаю приятное с полезным. — женщина не сводила глаз с эскалатора, находящемся от нас с правой стороны. — Люблю наблюдать за людской повседневностью.
— Что в этом интересного?
— В том, что кроме тебя здесь нету ни одного человека, который пришёл лишь для того, чтобы скрасить свой день без какой-либо цели и необходимости. Живут от случая к случаю. Вся их жизнь — это план, которому они следуют. Действия и цели.
— Что плохого в целях? — непонимающе спросила я.
— За ними теряется жизнь. — она вздохнула. — Хотя, ваш мир так устроен.
— Наш?
— Например, вон та парочка. — коротко кивнула, не обращая внимания на мой вопрос. — Девушка считает, что выбрала своего человека, мужчина же знает, что это очередная пассия. Его цель обмануть и причинить вред. Хорошая ли это цель, дитя? Можно ли назвать жизнью то, чем он живёт?
Я пригляделась и сердце забилось чаще. В том самом парне, о котором она говорила, я узнала своего бывшего. Именно он когда-то обчистил нашу с Лизой квартиру. Моя первая "любовь" и боль. Непроизвольно вздрогнув, я прикрыла глаза, в надежде, что мне причудилось, но нет. Это точно был Валера.
— Заслуживает ли он наказание за причинённое зло другим? Или выходить ему из воды сухим, так и положено?
— Не нам судить… — пролепетала я, сдерживая эмоции.
— По чём знать… по чём знать. — скучающе произнесла Клавдия.
Я наблюдала за парнем, который уже поднимался наверх на эскалаторе. И что-то в его движениях заставило меня напрячься. Он качнул головой из стороны в сторону и, как будто сонный начал протирать глаза. Стоявшая рядом девушка коснулась его локтя. Не замечая её жеста, он сделал шаг назад и не встретив опоры под ногами, спиной полетел вниз. Всё произошло стремительно быстро. Я лишь видела, как он почти с самого верха мешком повалился обратно, даже не пытаясь остановить падения. Истошный крик и собравшийся народ загораживал дальнейшие события происходящего. Я машинально вскочила с лавки и зашагала в сторону где только что произошёл несчастный случай.
Или вовсе не несчастный?
— Милушка, вот вы где. — уцепившись за мой локоть, Кузьма развернул меня на сто восемьдесят градусов и потащил к выходу. — Какой курьёз. — изобразил раздосадованный голос. — Как же так случилось-то?
Пытаясь что-либо сообразить, я плелась за ним на ватных ногах.
— Это ваших рук дело? — мысль появилась сама собой.
— Помилуйте, разве вы видели там мои руки? — перед нами открылись двери и свежий воздух ударил в лицо. — Садитесь, милушка.
Прямо у входа стоял автомобиль. Кузьма открыл заднею дверь и почти насильно усадил меня. Затем занял водительское место. На переднем сиденье уже расположилась Клавдия. Машина тронулась, оставляя здание позади.
— Он хоть жив? — слабо спросила я.
— Непременно. Может ногу сломал, ну или руку. — не скрывая довольства ответил Кузьма.
— Может шею. — Клавдия пожала плечами.
— Да может всё вместе. — усмехнулся Кузьма, заворачивая в знакомый мне двор.
Выдавить из себя ещё хоть слово мне не удалось. Состояние подавленности не отпускало. Весь случай более, чем странный. Обвинить Клавдию и Кузьму язык не поворачивался. Если они и задействованы каким-то образом — а я почти не сомневалась — то это уже больше походило на мистику. От чего мне становилось в сотню раз хуже. Вообще от событий, происходящих последнее время в моей жизни веяло присутствием сверхъестественного. Но каждый раз я прогоняла эти мысли, выметая поганой метлой из головы, не забывая сплюнуть через левое плечо. Я совсем не суеверная. И уж точно не атеистка. Но полагаю, что всё можно объяснить в той или иной мере.
А вот тут-то, в голове не складывался пазл: помолодевшая на глазах Клавдия, Виктор, который за раз съел две горяченные курицы и его сверхбыстрые перемещения. Так ещё и третий к ним добавился. Кузьма, лично предупреждавший Талькова о гибели и это странное обращение к нему: "Кайм". И все они работают на Иштара.
Внутри всё похолодело от мыслей о нём. Кто они?! Великие иллюзионисты? Чёртовы Гудини? Или насмешка моего больного воображения? Остановимся, пожалуй, на последнем варианте. На сегодняшний день он выглядит более мнимым и от того менее внушающим. Однако, полностью меня устраивавший. Лучше свалить это на игры разума и самовнушение, чем на что-то предосудительно-необъяснимое.