— Я серьезно, Грейнджер. Как думаете, сколько ещё времени Министерство будет поддерживать разработки?
Она подняла взгляд от тарелки, пронзительный, яростный.
— Они не посмеют.
— Три года прошло, а наш мир все ещё в разрухе. У правительства есть и другие приоритеты.
На сей раз Грейнджер только вздохнула и отправила в рот ещё один кусок пирога. В самом деле, распространение болезни удалось остановить, новые случаи заражения регистрировались все реже. Истерия в обществе совсем уже улеглась, но последствия вспышки ощущались во всех сферах. Не считая уж итогов Второй магической.
— Если отдел распустят… — пробормотала она.
— Скорее сократят, — поправил он. — И не факт, что мы с вами окажемся в списке незаменимых лиц.
С Грейнджер все было понятно — как выберется из лаборатории, так пойдет решать судьбы мира в Министерство. А вот его судьба была не ясна даже ему самому. Возможно, от него отстанут, возможно, возбудят старое дело. Из бывших Пожирателей в живых и на свободе остались только он да младший Малфой, и если у юнца ещё была возможность реабилитироваться, то у него — навряд ли. Даже в связи с эпидемией, которая и отсрочила приговор, его могли привлечь.
Люди болтали, что это было проклятием Воландеморта, которое тот наложил перед смертью, но он в это не верил. Во-первых, Темный Лорд никогда не интересовался подобной магией, во-вторых, слишком был уверен в своем успехе, чтобы заранее задумываться, как он отомстит миру в случае гибели. Он скорее защитил бы себя от смерти ещё каким-нибудь способом, помимо крестражей, а не корпел бы над волшебной бациллой.
Гораздо вероятнее, что это было плевком в лицо обществу со стороны его приспешников уже после падения господина. Возможно, по задумке недуг даже должен был поражать лишь магглорожденных или магов, лишенных Темной метки. Но косил он всех, за редким исключением. Иронично, что именно Грейнджер оказалась в списке счастливчиков.
Вот только кто был создателем… Со стороны он, как зельевар, вероятно, выглядел более чем подозрительно, несмотря на то что был не в состоянии провести диверсию после близкого знакомства с Нагини. Хотя, теоретически, он мог заразить первых жертв ещё во время битвы — многие погибшие в самом начале как раз присутствовали тогда там.
— Не понравилось? — как-то бесцветно произнесла Грейнджер, привлекая его внимание.
— Я ещё не пробовал, — он понял, что она говорит о пироге. — Наелся пастой.
— Тогда возьмите с собой домой, — тем же тоном умирающего лебедя продолжила она. — Поужинаете.
Он прищурился, рассматривая её. Щеки были бледными, а глаза блестящими. Конечно, скорее всего она была просто расстроена его словами, но…
— Если вам все ещё нездоровится, Грейнджер, то можете уйти пораньше. Уверен, что никто не будет проверять, на месте ли вы.
— А вы? — отозвалась она невпопад.
— Я тоже не буду проверять, — он усмехнулся.