— Уже третья деревня страдает от разбоя, убито пять мирных жителей среди волшебников и два магла, — прочла Гермиона, нервно постукивая ножом по столу.
— Твои родители…
— Пока нет, — прервала Гермиона, нервно озираясь, — позже. Я работаю над этим, Гарри, честно.
Поттер кивнул, и Гермиона продолжила читать статью. Что-то было не так с этими нападениями — группа Пожирателей будто что-то или кого-то искала, двигаясь к северу страны. И Гермиона в который раз похвалила себя за то, что оставила родителей еще на год в Австралии.
Нападения совершались не только на семьи маглорожденных, но и полукровок, что было немного не в духе философии Пожирателей, хотя после смерти их хозяина они могли сменить приоритеты. Оставался вопрос: кем мог быть самопровозглашенный вожак новой стаи? Все ключевые фигуры из приближенных Воланде-Морта мертвы или отправлены на пожизненное, как Люциус Малфой. Управлять кем-то из Азкабана вряд ли получится — авроры сразу же опросили заключенных после первой атаки. Тогда дела вела какая-то мелкая сошка? Но кто?
Грейнджер посмотрела на Гарри: он тоже обдумывал варианты личности нападавшего, не видя никого и ничего вокруг.
За столом Слизерина было подозрительно тихо, Гермиона кинула на учеников быстрый взгляд: все нервно читали газеты и тихо шептались с соседями. Видимо, они чувствовали и понимали, что на них будут косо смотреть после статьи, ведь у большей части Слизерина родственники участвовали в войне на стороне Темного Лорда.
Но они же заплатили сполна, они не достойны презрения. Они… раскаялись.
Взгляд упал на Нотта. Он задумчиво водил пальцем по краешку бокала и смотрел куда-то в сторону преподавательского стола. Вчера прибыл новый учитель Защиты от Темных искусств, но ученики до сих пор его не видели. Поговаривали, что это аврор, а не появился он в Хогвартсе, потому что помогает в Министерстве в связи с ночным нападением.
Они всегда нападали ночью, перед самым рассветом, покрытые черными масками и черными плащами, как описывали их очевидцы. Сколько же боли в этот мир могут принести всего несколько людей.
Гермиона вздохнула. Нападения нападениями, а об учебе забывать не стоило. Она так и не открыла книгу, что передал ей профессор Снейп, а ведь та хранила ограниченные знания о зельях, лечащих кору головного мозга и восстанавливающие нейронные связи. Гермиона мечтала после учебы открыть свой собственный центр помощи, где лечились бы психические заболевания, а также магловские болезни, такие как рак, которые убивали волшебников, потому что зелья не помогали, а колдомедики просто не знали, как это лечить.
Мерлин, они даже шрам убрать ей не смогли. Пришлось обращаться в медицинский магловский центр и придумывать историю о маньяке, вырезавшем ей на руке слово «грязнокровка».
Гермиона подняла сумку и нагнала Джинни с Лавандой, что выходили из Большого зала. Она не заметила цепкий взгляд, провожающий ее до самого выхода.
***
Аппетита не было. Письмо от отца тяжелило карман, во рту даже после антипохмельного стоял кислый привкус огневиски, а новости в газете заставляли окончательно проклянуть сегодняшнее утро.
На них смотрели все в Большом зале. Не в открытую, конечно, — боялись, — а урывками, сразу же отворачиваясь, когда он замечал. Идиоты. Как всегда все подозрения летят на Слизерин. Больше всех пялились на Малфоя, потому что его отец был одним из немногих, кто выжил и теперь весело проводил время в Азкабане, только без дементоров.
Свое имя и имя отца он успел очистить, учитывая, что на каждом интервью говорил, как Нотт-старший поддерживал его морально и помогал, чем только мог, а в молодости лишь по глупости и неопытности вступил в ряды Пожирателей. И все свято верили в его невиновность.
Гермиона смотрела на него — он знал — поэтому специально перевел взгляд на пустое место за учительским столом. Пусть думает, что он озабочен отсутствием нового преподавателя. На самом деле, управлять ее мыслями и эмоциями было легко, и это радовало.
Встала, быстро накинув тяжелую сумку на плечо, и побежала, нагоняя однокурсниц. Он подавился, нервно постукивая себя по груди.
Юбка. Чертова юбка, которая еле прикрывала задницу, и ноги, облаченные в черные капроновые колготки. Она была на каблуках, и ее аккуратная прическа, волосок к волоску, что было необычно, открывала тонкую бледную шею.
Он быстро наколдовал темпус и тоже поспешил на выход. Сейчас у них История магии, и Тео знал, чем будет заниматься весь урок, но сначала следовало вскрыть письмо отца.
В туалете было пусто. Нотт открыл свободную кабинку и сел на крышку унитаза, распечатывая письмо с фамильным гербом.
Лишь пара строчек: «Если не хочешь потерять, то нужно вгрызться зубами и не отпускать. Сын, ты знаешь, что делать. Я нашел их, адрес пришлю завтра». Как поэтично, правдиво и коротко, в духе Ноттов. На ладонь упал браслет: тонкое плетение из белого золота с бриллиантами — нежно и со вкусом. Ей подойдет идеально. Руны практически незаметны, а маленький алый агат в середине плетения должен запомнить одну единственную владелицу. Теперь нужна лишь капля ее крови и все.
Она никуда не уйдет. Она будет его. Как он и мечтал. Всегда рядом с ним. Прав отец: нужно вгрызаться и не отпускать.
Тео улыбнулся; сегодня ночью он проверит, кто знает больше запирающих заклинаний: она, Героиня войны и отличница, или он, сумасшедший сын бывшего Пожирателя смерти.
========== Глава 8. Разрыв ==========