Глава 4
Следующие несколько дней слились в один большой кошмар. Лонар каждый день наращивал нагрузки, и, несмотря на усилия мага, болело всё тело. Я успевал восстанавливать силы, но боль со временем становилась только сильнее. Раньше я не мог её терпеть, теперь это приходилось делать постоянно. Маг обмолвился, что боль можно снять, но тогда процесс укрепления организма резко замедлится. Я чуть было не согласился, только бы прекратить эту пытку, но тут же заткнулся. Стоит один раз проявить малодушие, и можно выходить из этой игры, только после этого не приходилось рассчитывать на то, что обо мне кто-нибудь вспомнит. К Маркусу я не ходил ни разу, потому что сил в конце дня хватало только для того, чтобы добраться до дома, съесть опротивевшее мясо и лечь в кровать с очередной книгой. Сегодня я дочитал последнюю и сейчас думал, чем бы себя занять, чтобы при этом почти не двигаться. Спать до захода солнца, да ещё с полным желудком, было нельзя. Один раз уже пробовал, а потом весь следующий день чувствовал себя так плохо, что хотелось сдохнуть. В голову пришла мысль издать книгу наших сказок. Благодаря пробудившейся памяти я помнил их наизусть. Но для этого надо было ознакомиться со здешними сказками и немного прийти в себя. Что-то делать в таком состоянии… Меня не трогала даже Алина, после того как подловила в кровати, а я в ответ на объятия заорал как резанный. Таким меня и застал Маркус, видимо, решивший, что если гора не идёт к Магомету...
– Лежит один и скучает, – констатировал маг, зайдя в мою комнату вместе с Кларой, – а по дому бегает такая девушка! Я на твоём месте...
– Я лучше поскучаю, – торопливо сказал я, – или попрошу у вас ещё книг. Всё, что брал раньше, уже прочитано.
– Ему сейчас не до девушек, – засмеялась Клара. – Два дня назад наша красавица решила проверить, как сказывается мясная диета на... ну вы поняли на чём.
– Проверила? – рассмеялся Маркус.
– Вы смеётесь, а я тогда подумала, что опять осталась одна. Никогда не слышала, чтобы человек так кричал!
– Ну-ка покажи тело, – сказал маг. – Мышцы окрепли и прибавили в объёме. Ещё не норма, но уже кое-что. Дней десять таких тренировок – и можно переходить к работе с мечом. Остальное доберёшь в процессе обучения. Сам виноват в том, что так себя запустил.
– А книги у вас есть? Не могу заниматься ничем, кроме чтения, а рано спать тоже не получается.
– Будут тебе книги. Завтра подберу и с кем-нибудь передам, если не смогу прийти сам. Других вопросов нет?
– Я хотел узнать, нельзя ли магически улучшить голос?
– Зачем? – не понял маг.
– Я прекрасно помню мелодию, но не могу правильно спеть. Можно что-нибудь сделать с голосовыми связками?
– А с ними не нужно ничего делать. Если плохо поёшь, виной могут быть дефекты слуха, проблемы с запоминанием или плохое управление голосом. У тебя сложности с управлением. Его можно существенно улучшить длительными тренировками, но тебе всё нужно быстро и без трудов. Устранить такое несложно. Твой голос не изменится, но сможешь хорошо им владеть. Сделать?
– А можно?
– Ну почему же нельзя? Ты не в лучшей форме, но и работы немного. Уже сделал. Учти, что, как и в других случаях магического вмешательства, результатов придётся ждать несколько дней. Это все вопросы?
– Хотел посоветоваться. У меня после прибытия сюда за несколько дней сильно поменялось поведение, словно я сразу повзрослел на несколько лет.
Я пересказал Маркусу свой разговор с Кларой и спросил, что он об этом думает.
– Может быть, – пожал плечами маг. – Я думаю, что тебе подправили психику. Чем отличаются дети от взрослых, кроме строения тела? В первую очередь поверхностным мышлением. Ребёнок редко задаётся вопросом о причинах того или иного явления, принимая его как данность. Ему не свойственно задумываться о долговременных последствиях своих поступков. У него свои мотивы, своё окружение. Большинству детей не приходится решать серьёзных вопросов и брать на себя ответственность. Перемены в твоей жизни уже запустили процесс взросления, его только ускорили. Ты говорил, что прочёл много книг для взрослых, значит, у тебя очень большой словарный запас, который в той жизни был не нужен и почти не использовался. Теперь ситуация изменилась, отсюда и взрослая речь.
– И что же делать?