И за это она обожала его все больше.
Фреда пока еще не понимала, что ее спотыканиям и неверным па пришел конец. Солас вдоволь импровизировал в танце… Но куда бы его ни влекло — она была рядом.
Привалившись к колонне, Фреда пробовала отдышаться. Ее грудь вздымалась, словно волна.
— Ты как? — поинтересовался Солас, уперев руки в бока. Его виски поблескивали от пота.
— Думаю… это был… познавательный опыт… — удалось произнести ей. — Но с первого раза… сразу ведь не получится?
Колонна была восхитительно холодной. Фредерика ощутила это, прислонившись к ней лбом, и в блаженстве прикрыла глаза.
— Получится, увы, не раньше, чем отработаем вращение посохами. Понадобится еще где-то неделя, может быть, две…
— О.
Столько свободного времени у них будет нескоро: императорский бал-маскарад был на носу, подготовка к нему в Инквизиции шла полным ходом. Эта мысль потянула за собой следующую — об уроках танцев в обществе мадам Вивьен.
Солас подобрал с пола магический фолиант, подхватил свой посох; глаза Фредерики, уже приоткрытые, неотрывно следили за ним. Его движения были расслабленными, неторопливыми… и каждое из них явственно отзывалось в ее собственном разгоряченном теле. Точно эхо.
Скоро это пройдет, подумала Тревельян и испытала острое сожаление.
— Если до конца недели не случится ничего непредвиденного, мы вернемся к нашим изысканиям, — предложил Солас.
— Да. Да, было бы замечательно, — только и сказала она.
Вновь одарив ее сдержанной улыбкой, эльф направился к выходу из галереи.
Фредерика немигающе смотрела ему вслед. Она думала о бале.
По правде говоря, она думала окликнуть Соласа чем-то вроде: «Не оставишь для меня танец в Зимнем Дворце?» Сердце замерло, как на краю пропасти.
У самой лестницы… Солас не обернулся, да и с чего бы вдруг? — а Фредерика у колонны так и не раскрыла рта.
Кажется, ей нужна была еще сотня-другая попыток.
========== Утопия ==========
Комментарий к Утопия
Эта часть заметно меньше, а образности в ней больше. И еще это пост-Чужак.
Здесь всегда падал снег.
Здесь всегда пели Песнь Света, и шальные ветра уносили слова молитв.
Здесь янтарный в прожилочках лист опадал на укрытую сугробами землю, потом резво срывался с места, гулял и плясал с поземкой. Листвы на ветвях не становилось меньше, но это казалось странным лишь поначалу.
Над дощатыми крышами деревенских домов раскинулся небосвод. Он, невзирая на облачную пелену, излучал ровный свет из своих глубин, как если бы солнце увязло в нем. Украшенный сине-сиреневым оттиском гор, он выглядел таким далеким; а зияющей в вышине Бреши, напротив, словно можно было коснуться.
Нет, не зря это место когда-то называлось Убежищем. Если где и можно было найти приют, то именно здесь, в покинутой деревушке, где мертво было все, но молитвы звучали, как прежде.
Однажды к ее воротам явился бродячий эльфийский бог.
Ветра преследовали его, овевали, вздымали волны шерстинок на волчьей шкуре, наброшенной на худые плечи. Снег скрипел под ногами, но совершенно не холодил полуголые ступни.
В молчании бог смотрел на темные окна.