— Ты никогда не будешь беспомощной, cara, правда, сейчас тебе нужно быть особенно осторожной, — пробормотал он, убирая её волосы за ухо. — Позволь мне защитить тебя.
Будто у неё есть выбор.
София тяжело вздохнула.
— Хорошо.
— Хорошо что? — уточнил он, словно не доверяя ей.
Представляете?
— Я не пойду к нимфе, — пояснила она.
— Останешься дома?
— Нет.
— София?
Она встретила его пылающий взгляд, упрямо нахмурившись. Она согласилась отказаться от плана обыскать дом Мортона, но будь проклята, если останется запертой в доме, как принцесса, которую должен прийти спасать рыцарь.
— Мне нужно в клуб.
— За один день без тебя ничего не случится.
— Не сегодня, — настояла она. — Мне нужно подписать чеки, и на прослушивание назначен новый танцор.
Он замер, запах волка наполнил воздух. Зверю не нравилась мысль о том, что она будет наедине с другим мужчиной. Это понятно. Она бы отрезала ему яйца, узнай, что он будет наедине с другой женщиной.
— Танцор? — прорычал Люк
— Да. — По улыбке, которая медленно растянула её губы, он убедился, что — единственный мужчина, которого она хотела. — Вер из Китая, который якобы делает с нунчаками такие штуки, от которых женщины тают.
Люк резко обнял её и по-собственнически прижал к широкой груди.
— Когда я сегодня вернусь, покажу тебе свои нунчаки, — пообещал он, запечатлев поцелуй у основания её шеи. — Бьюсь об заклад, у меня выйдет лучше.
— Естественно, — тихо признала София, обнимая его за шею. — Просто убедись, что вернёшься, — приказала она, изучая его с нескрываемым беспокойством.
Люк может величайший и наикрутейший Вер в квартале, но у психопата был пистолет с серебряными пулями, и он не боялся их использовать.
— Обещаю. — Он продолжал скользить губами вверх по изгибу её шеи, замерев чуть ниже уха. — И, София.
Она затрепетала и инстинктивно выгнулась к нему.
— Да?
— Нам нужно поговорить.
Отстранившись, она посмотрела на него, настороженно нахмурившись. Эти слова походили на ледяной душ.
— Почему мне не нравится, как ты это сказал?
— Мне просто нужно, кое-что тебе рассказать… — Он замолчал, а выражение лица было невозможно прочесть.
— Что именно?
Он молчал, будто обдумывал, что и как сказать. Затем мотнул головой.
— Позже.
Ладно. Её переживание переросло в откровенное беспокойство
— Люк?
— Прости. — Он наклонился, чтобы украсть обжигающий поцелуй, который послал искры возбуждения по телу, прежде чем повернуться и направиться к двери. — Нельзя опаздывать на матч.
Она, нахмурившись, наблюдала, как он уходит и знала, что будет пустой тратой времени пытаться заставить его рассказать, что его беспокоит. Он признается, когда будет готов.
Вскинув руки, она направилась в душ.
— Мужчины.
Эксклюзивный загородный клуб к югу от города был именно таким, как и ожидал Люк. Большой клубный дом, спроектированный в стиле Тюдоров, с бассейном, теннисными кортами и безупречно ухоженными конюшнями. Окружающее поле для гольфа было так же ухоженным. Проходы узкие, с глубокими песчаными ямами и линией нависающих деревьев, которые могли бы представлять проблему для человека. Люк, однако, обладал силой, чтобы ударить по мячу пустив его в полёт через любые препятствия к зелени, чаще всего заканчивая всего в нескольких дюймах от флага, который развевался на летнем ветру.
К моменту, как они добрались до девятки, его физическое превосходство достигло именно того, чего он желал. Мортон превратился из случайного оппонента в разъярённую дворняжку, кипящую от разочарования, от которого покраснели его круглые щёки и глаза вспыхивали алыми искрами, пока он пытался сдержать волка.
В отличие от чистокровных Веров, дворняги находились во власти своего зверя, и хотя Люк не хотел, чтобы человек превращался, желал, чтобы тот был настолько поглощён контролем над характером, чтобы защита ослабла. Кто знал, что тогда Мортон выдаст.
Убрав клюшку, Люк присоединился к своему компаньону в гольф-каре, едва не вывалившись, когда пёс нажал на педаль газа.
— Отличный удар, — процедил Мортон сквозь зубы.