Меррит попыталась придумать какой-нибудь остроумный ответ. Но в голову приходили только глупые и порывистые.
"Поцелуйте меня".
Конечно, она бы никогда не сказала такое вслух. Отчаянная, безумная просьба смутила бы их обоих. А для владелицы большой компании вести себя таким непрофессиональным образом с клиентом… об этом даже не стоило и думать.
Но, когда Меррит увидела его непроницаемое выражение лица, её посетила ужасная догадка, и внутри всё оборвалось.
— О боже, — едва слышно проговорила она, её рука взлетела ко рту. — Неужели я сказала это вслух?
Глава 3
Макрей с трудом сглотнул и еле слышно выдавил:
— Да.
Лицо Меррит вспыхнуло от стыда, сильнее которого она ни разу в жизни не испытывала.
— Вы бы могли… как вы думаете… притвориться, что ничего не слышали?
Он покачал головой, его лицо тоже раскраснелось. После паузы, которая показалась вечностью, он хрипло ответил:
— Нет, если вы этого действительно хотите.
Макрей спрашивал разрешения? Ждал поощрения? Её сердце понеслось вскачь. Кожа горела огнём.
— Я не уверена, что… наши желания не совпадают.
Меррит всегда была такой собранной и славилась этим своим качеством. Но в данный момент её чувства пребывали в полном смятении.
Меррит лихорадочно перебирала в голове варианты, как разрядить обстановку. Она переведёт всё в шутку. Скажет, что виной столь легкомысленному заявлению стал длинный тяжёлый день, и она ничего такого не имела в виду, а потом рассмеётся и…
Макрей придвинулся ближе и обхватил ладонями её голову. Его большие мозолистые пальцы принялись медленно ласкать её подбородок, вызывая у Меррит мурашки по всему телу. Боже милостивый! Он действительно собирался выполнить просьбу. Её вот-вот поцелует незнакомец.
Теперь поздно отшучиваться. Что же она наделала? Меррит уставилась на него широко распахнутыми глазами, перетянутые струны нервов взяли иной аккорд, теперь внутри неё разливалась мелодия страсти.
Макрей посмотрел на неё, его тёмные ресницы с золотистым отливом на концах опустились. От этого пронизывающего взгляда Меррит негде было укрыться. Она чувствовала себя такой беззащитной, словно обнажённой, каким он предстал перед ней всего несколько минут назад.
Макрей наклонил голову и едва ощутимо коснулся губами её губ.
Меррит предполагала, что поцелуй может оказаться грубоватым или нетерпеливым, немного неуклюжим… Она ожидала чего угодно, кроме нежных дразнящих ласк, от которых её губы раскрылись сами собой. Сначала Макрей попробовал её на вкус одним лишь кончиком языка. Колени Меррит подогнулись. Она почувствовала себя завалившейся на бок шхуной, но он крепко прижал её к себе, не давая упасть. Поцелуй всё продолжался и продолжался, становясь самым долгим в жизни Меррит, но ей всё равно хотелось большего.
Макрей целовал её так, словно это был не первый, а последний раз, будто близился конец света, и каждая секунда стоила целой жизни. Он вкушал её с рвением человека, который испытывал жажду много лет. Меррит вслепую поймала его рот и запуталась пальцами в волосах Макрея. Мягкие, словно роскошный бархат губы, грубая щетина, влажные шёлковые пряди неимоверно возбуждали. Такое сильное желание ей было незнакомо. Экстаз медленно перевоплощался в более утончённое чувство.
Слишком скоро его губы оторвались от её рта. К великому смущению Меррит, она всхлипнула и попыталась притянуть его обратно к себе.
— Нет, милая, — прошептал он. — Иначе я превращусь в раскалённые угли.
Он отыскал ртом нежное местечко у неё под подбородком и нежно провёл по нему губами.