Как я могла настолько утратить контроль над собой, зная, что вокруг люди, что где-то рядом мой парень? Не верю, что развратной девицей, десять минут назад на виду у всех жмущейся к чужому мужчине, была я. Просто не верю.
Если бы я только могла повернуть время вспять. Отмотать все даже не на час — на неделю назад. Никогда не приезжать в Сочи. Остаться в Москве. Еще немного побыть маленькой. Встретить Новый год с родителями, а первого января по давно заведенной традиции пойти с Сашкой на каток. Смеяться. Веселиться. Быть уверенной в себе. Оставаться верной своим принципам. Не ставить под сомнение все, во что я верила раньше.
Я вздрагиваю, когда дверь в женский туалет, ставший моим убежищем, открывается. На пороге стоит Ленка. На ее лице я могу прочесть «я же говорила», но она не произносит этих слов. Уже за это я ей благодарна.
— Эй, ты как? — тихий голос подруги выражает неподдельное участие и, возможно, любопытство.
Смотрю на нее и не знаю, что ответить. Мое лицо пылает. Все тело горит. И я в жизни не испытывала такого жгучего стыда за свое собственное поведение.
Ленка поджимает губы, достает из контейнера несколько салфеток и подходит ко мне. Одной рукой берет меня за подбородок, другой промокает мокрые щеки и стирает отпечатки туши под глазами. От ее заботы меня начинает бить мелкая дрожь, а к глазам подступают слезы.
— Брось! — одергивает меня подруга. — Все живы и здоровы. А с этими двумя ты как-нибудь разберешься.
— Ты видела? — сипло спрашиваю я.
Ленка молчит, делает вид, что полностью поглощена приведением в норму моего макияжа, но ответ и не нужен — все читается в ее глазах.
— Все видели, — упавшим голосом подытоживаю я.
— Не драматизируй, — советует она. — Не все. Но кое-кто видел.
— Я чувствую себя дешевой шлюхой, — признаюсь тихо. — Как я после этого буду смотреть людям в глаза?
— Не гони, Мира. Ты никому не обязана ничего объяснять, — твердо заявляет Лена. — Все случившееся — это ваши личные дела. И прекрати подгонять произошедшее под свои идеальные представления о жизни и отношениях. Поверь, люди в нашей компании вытворяли дела похлеще твоего невинного флирта с Благовым.
— Невинного? — недоверчиво переспрашиваю я.
— Именно невинного, — настаивает она. — Я хорошо понимаю, что для тебя наступил конец света, и ты готова заклеймить себя позором, но посмотри на ситуацию со стороны — вы даже не поцеловались.
— Мы бы сделали это, если бы Саша не пришел, — шепчу я.
— Но он пришел. Ничего не случилось. Так что, давай, бери себя в руки и пошли. В конце концов, сегодня Новый год.
— Я не могу.
— Сидеть тут и оплакивать поруганную честь я тебе все равно не позволю, — с иронией произносит подруга.
— Что я скажу Сашке? — задаю я ей вопрос, ответ на который ищу битые десять минут.
— А он требовал объяснений? — брови подруги взлетают вверх.
Я отрицательно мотаю головой. Нет, он ничего не требовал, но я просто не предоставила ему такой возможности. После того, как он вырвал меня из объятий Благова и поцеловал, я пребывала в состоянии аффекта. В голове был такой сумбур — я не представляла, как себя вести и что говорить, поэтому сделала единственное, на что была способна в этой ситуации — сбежала. Пробормотав невразумительную чушь про туалет, я спряталась тут. И пока не планирую выходить.
— Послушай, — увещевает Ленка, видя, что я не двигаюсь с места. — Вы же с Даней были знакомы раньше? Объясни Саше, что вы друзья, что это было просто дружеское поздравление.
— Это было похоже на дружеское поздравление? — с глупой надеждой спрашиваю я.
Подруга поджимает губы.
— Для меня нет, — честно отвечает она, и, несмотря на разочарование, я вновь чувствую к ней бесконечную благодарность за то, что она мне не врет, даже в ситуации, когда ложь для меня — как спасение. — Но просто я очень хорошо тебя знаю, Мира. Я тебе еще несколько дней назад сказала, что вижу какими глазами ты смотришь на Даню. Никакой дружбы между вами нет и быть не может. Я это понимаю. Но это я. Поверь, в глазах других сегодня не произошло ничего сверхъестественного.