Ваше дыхание сплетено воедино…
Мешается с ароматом сломанных страстью стеблей летних трав… Шелестом старой дубравы с нотками пряной древесины… И сахарной ваты, чей привкус гуляет в поцелуе, в котором вы слиты, все ещё тесно обнявшись, наслаждаясь последним отзвуком сладкой неги, пока Хоррор ещё не покинул твоего лона, даря мягкое чувство полноты и тепла.
— Так приятно, да, ягодка? Тебе понравилось? — отрываясь от тебя и медленно выскальзывая наружу интересуется Хоррор, ловко поправляя шорты на вновь голых костях и подавая тебе твоё белье.
— Э… Приятно не то слово… Но… Экстремально, — улыбаешься в ответ, торопливо возвращая трусики на положенное им место и укладываясь поближе к скелету. Он тут же довольно сгребает тебя в охапку и протяжно урчит.
— Не так уж и экстремально, Т/И. Здесь почти никто не гуляет, — Хоррор ласково потерся носом о твою щеку, — неподалеку, совсем рядом есть пляж с душем, пойдем туда? Заодно на солнце погреемся, — безобидно предлагает довольный скелет, внимательно ловя твой взгляд, привычно замирая без движения, словно хищник в засаде, увидевший добычу.
— Да… В душ я бы сходила, и платье надо почистить, — соглашаешься на предложение, поднимаясь с изрядно помятой травы и отряхиваясь.
Хоррор поднимается следом, мягко ведя рукой по спине и ягодицам, под предлогом смахивания соринок… Но уж слишком надолго ладонь задержалась на попке, мягко смяв ее округлость в игривом жесте, тут же отпуская. Беззаботная улыбка и добродушный прищур в ответ на твой недоуменно-смущенный взгляд, а после вы направляетесь в сторону городского пляжа.
Людей было немного: все старались занять шезлонги в полутени, чтобы не обгореть на палящем солнце, однако находились храбрецы, разместившиеся на лежаках прямо у береговой линии огромного водохранилища. Живописное место, на противоположном берегу которого вздымались малахитовые холмы красивого парка, окружая водоем, словно огромный хрусталик исполинского глаза, которым был знаменит этот город. Подобно крупному, живому оазису посреди пустынного частокола бетона мегаполиса. Тебе всегда очень нравилось гулять здесь: всегда было чем заняться, вкусно покушать, позагорать или просто посидеть на скамейке, наблюдая за мерным волнением листвы и водной глади под ней. И сейчас, идя рядом с любимым, душа приятно грела изнутри, мелко дрожа от счастья возможности любить такого как он, и быть любимой им. Втягиваться в авантюры с его подачи. Отдаваться чувствам полностью, полагаясь на его до поразительного острую чуткость и внимание к мелочам. Мысли об этом закручивались в бурный водоворот воспоминаний о его действиях, словах и ласке… Вызывая незамедлительный отклик фантомных касаний, что непрошенным гостями всплыли в памяти.
Это кружило голову…
Заставляло дрожать колени и вызывало внезапное жгучее чувство желания повторить… Это смутило тебя, оборвав нить мыслей, заставляя потупить взгляд в землю, стоило услышать его ответ на твою предыдущую незамысловатую фразу и короткий, но зычный и хриплый смешок. Впереди замаячили скрытые в тени закрытые кабинки душа, напоминавшие небольшие киоски, в которых можно было с комфортом переодеться и ополоснуться, смывая с себя песок и воду водохранилища. Ты поспешила туда, стараясь скинуть с себя минутное наваждение, но оно буквально липло к голой коже на икрах, забираясь по венам выше, заставляя дыхание сбиваться и нервно сминать подол нежного летнего платья.
Ты скрылась за дверцей маленького, тесного помещения, в котором автоматически зажигается тусклый свет, оставив немного озадаченного монстра снаружи, даже не дав ему договорить. Горло пересохло, а душа металась за грудиной, посылая по телу волны слабости.