«Не такая уж ты и неприступная, пончик!»
— Пф-ф, — презрительно фыркнув, отвернулась и сделала глоток — я себя пока ещё уважаю! Тоже мне, пуп земли!
— Хм, — он почесал подбородок. — С каких пор получать удовольствие стало позорно?
— Люци, ты трахаешь всех без разбора, — она вытянула ноги, откидывая голову на спинку, и прикрыв глаза, продолжила:
— Я ещё не настолько отчаялась.
— На минуточку, — он натянул на себя кофту, — всех, кто нравится. Не путай, пожалуйста, это две абсолютно разные вещи.
— Ага, ещё скажи, что ты именно поэтому дёснами лобызаться ко мне полез, — она хохотнула. — Любвеобильный ты наш.
— А что, у нас законом запрещено целовать тех, кто нравится?
— Да прям? — бровь смеющейся в полумраке девушки поползла вверх. — Ты знаешь, что для того, чтобы тебе кто-то нравился, нужно сердце?
— А у меня его нет? — на полном серьезе спросил он, а Уокер прыснула со смеху. — Не припоминаю, чтобы я шутил, — его даже немного задела её реакция, поэтому он с раздражением снял свои брюки и отбросил в сторону. Резкими движениями натянул синие полосатые штаны её отца на себя. А потом, сам того до конца не осознавая, выпалил:
— Что, думаешь такой, как я не может влюбиться в такую, как ты? — он на долю секунды пожалел о сказанных словах, но, когда заметил взгляд голубоглазой, понял, что попал в самую точку. Горькая усмешка парня и его следующие слова слова заставили внутренности Вики сжаться до размеров атома:
— А говорила, что себя уважаешь… Патологическая лгунья. И не стыдно?
Воздух накалился до предела, а глаза обоих буравили друг друга одурманенными алкоголем и, непонятно откуда возникшими, эмоциями взглядами. Игру в гляделки прервала девушка, тихо сказав:
— Я уважаю, — брюнет в два шага добрался до неё, навис и заглянул прямо в лицо. Кожу девушки обдало жаром его дыхания. Его рука оперлась на спинку позади неё. Закружилась голова.
— Докажи, — на выдохе прошептал он, заправляя прядку небрежно растрёпанных блондинистых волос за ухо. Мысленно надеялся, что голова у него кружилась из-за алкоголя, а не из-за поднятых на его лицо голубых радужек. Не из-за запаха карамели, стрельнувшего в голову, словно десять пуль. И далеко не из-за приоткрытых розовых губ в нескольких миллиметрах от его собственных. Его дыхание напрочь сбилось, поэтому следующие слова прозвучали немного рвано:
— Давай, Уокер, докажи мне, что я не прав.
И она доказала. Доказала, что для лицезрения взрыва сверхновой не нужно проводить в пути по галактике миллиарды лет, а достаточно просто горячим языком провести по его мягких, чувственных губах и просто вовлечь в поцелуй. Мягкая кожа шеи под его пальцами невыносимо горела. Воздуха было катастрофически мало и Денница на секунду отстранился, чтобы вдохнуть и продолжить — ему всё было мало и эти губы были уж слишком сладкими. Ураган Люси снаружи их убежища нервно покуривал в сторонке, лихорадочно топая ножкой по земле, по сравнению с тем, что творилось в головах этих двоих. Дело набирало нешуточных оборотов, когда их руки начали блуждать по телам.
Она знала, что пожалеет.
Он совершенно точно знал, что уже жалеет.
Но в тот момент, срывая одежду друг с друга, они не сильно загонялись по этому поводу. Так же не загонялись, когда он дрожащими руками надевал на свой каменный член последний презерватив, до ужаса боясь порвать его, и когда она, изнемогая от желания, ёрзала по этому дурацкому дивану. Не особо думали об этом, когда он, закинув её гладкие ноги себе на плечи, щедро осыпал их поцелуями. Когда он судорожно вдыхал раскалённый воздух приоткрытыми губами, до побеления костяшек и покраснения кожи, сжимая юную плоть. Люциферу напрочь сорвало крышу, когда она, гортанно постанывая и причмокивая влажными губами, засосала большой палец его левой руки. Тогда он взял бешеный темп и, склонившись над Вики в очередном затяжном поцелуе, излился прямо в латексное изделие.
Дальше они избавились от следов своих деяний: Вики на дрожащих ногах еле дошла до мусорки, дабы выбросить презерватив, а Денница с телефонным фонариком в душ. И спустя полчаса парочка мирно посапывала в гостиной. Ну как… точнее, девушка видела десятый сон на краю дивана, а парень, обняв её со спины, уткнулся ей затылок.
«Товарищи, это пиздец — я заигрался» — втянул носом запах её волос и прикрыл веки.
«Надо либо прекращать, либо… я и вправду не знаю, что делать теперь… А надо ли что-то делать?»
Будучи пьяным и потерянным, он и сам не заметил, как вырубился.
Наутро вернулись Ребекка и Элли, обнаружив девушку в объятиях парня. Отправив малышку к себе, она принялась убирать пустые бутылки. Открыв мусорник, она увидела следы «преступления» и выдохнула с облегчением: