Летний воздух коснулся ее щеки прохладным дуновением ветра и оказался таким сладким, что Розалин невольно застонала, вдыхая полной грудью. Яркие лучи приятно согревали кожу.
Филип утробно зарокотал и лег на лапы. Розалин повернулась к нему, ожидая дальнейших указаний. Перед ними были только скалы, поэтому вряд ли они продолжат путь пешком.
— Садись у основания шеи перед высокими роговыми пластинами, — Филип повернул голову и улыбнулся, — В том месте, где гребень более гладкий. Постарайся не задевать движущейся части крыльев, а то будет очень больно, и ты свалишься. Если устанешь, сразу говори. Залазь и крепко держись за веревку, — он вытянул лапу так, чтобы ей было проще подняться ему на спину.
— Я постараюсь.
Розалин собрала юбки, поднимая повыше и перекидывая через локоть, и полезла на дракона. Это было так странно, но ей очень хотелось попробовать. То, что подобное предложение поступало раз в жизни и то не каждому, она прекрасно понимала, поэтому упускать возможность не собиралась.
Забравшись наверх и перекинув ногу через драконий хребет, Розалин подвернула юбки и уселась верхом. Она сжала веревку в пальцах и широко улыбнулась. Сердце лихорадочно застучало в предвкушении. Кровь шумела в ушах, но она старательно пыталась не паниковать раньше времени.
Филип поймал ее взгляд, подбадривающе улыбнулся, развернулся и просто спрыгнул вниз с уступа. Розалин восторженно завизжала, когда сердце подпрыгнуло аж к самому горлу. Ей вторил драконий рык. Широкие крылья за спиной распахнулись, поймали поток воздуха, и Филип заскользил вдоль склона.
Розалин захохотала и расслабила пальцы, которые добела сжались на веревке. Она никогда не боялась высоты, но этот прыжок был нечто! Тут у любого сдали бы нервы.
Филип несколько раз мощно взмахнул крыльями и начал набирать высоту. Тугой порыв ветра ударил в лицо, заставляя Розалин замолчать и, зажмурившись, снова вцепиться в веревку. Несколько ударов сердца, и давление воздуха уменьшилось, позволяя расслабиться.
Розалин открыла глаза и осмотрелась. Они плавно парили, кружа по спирали над одной из горных вершин. Она не была достаточно высока, поэтому снега здесь не было, только голые скалы, но воздух все равно был достаточно холодным, и белый пар вырывался изо рта.
Филип повел крыльями, и скалы остались позади, сменившись пологим склоном. Казалось, что совсем рядом росли игрушечные деревца, тонкая змейка ручья петляла между уступов и скал, спускаясь в долину, где впадала в более широкую и гладкую серебрящуюся на солнце реку. Стадо крошечных оленей пряталось между редких деревьев, испугавшись огромной тени.
— Ну как? — Филип обернулся, заинтересованно прищурившись.
— Это, — Розалин задохнулась от восхищения, — великолепно!
Подчиняясь порыву, она отпустила веревку и расправила руки, с удовольствием ловя встречный ветер. Растрепавшиеся волосы игриво щекотали лицо и уши. В груди лихорадочно колотилось сердце.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Филип предупреждающе рыкнул, и мышцы под ее ногами напряглись. Розалин снова вцепилась в веревку. Он сложил крылья и резко нырнул вниз.
Ветер засвистел в ушах, смазывая лицо и забирая все мысли, кроме одной: она была счастлива! Восторг затопил сознание, пресыщая, но Розалин даже закричать не смогла под напором ветра.
За спиной хлопнули крылья, раскрываясь, и Филип плавно заскользил вдоль водной глади спокойной широкой реки. Розалин слегка наклонилась и посмотрела в отражение. На огромном прекрасном отливающем золотом драконе сидела она, растрепанная встречным ветром и с глазами, горящими радостным безумием. Щеки раскраснелись, и широкая улыбка приклеилась к губам.
— Огонек… — хриплый рык заставил ее густо покраснеть и стыдливо уткнуться лицом в драконью шею.
Жар его тела, пряно пахнущего жженым деревом и кардамоном, шероховатые чешуйки под пальцами и гулкие удары сердца где-то под ее ногами сводили Розалин с ума. Она отпустила веревку и крепко обняла шею Филипа, насколько позволяли руки.
Казалось, что дракон и она — одно целое. Его движение — ее движение. Его дыхание — ее дыхание. Взмах его крыльев — ее взмах. Его желание — ее желание…
Вдруг мышцы под ней перекатились.
Взвизгнув, Розалин скатилась по опустившейся драконьей шее к самой голове. Там, почти свалившись в реку, она в отчаянии зацепилась одной рукой за височный рог, тогда как пальцы другой цеплялись за длинные роговые пластинки по краю щек, пытаясь дотянуться до другого рога. Ноги свободно болтались над водой.
Мгновение Розалин тонула в черно-золотом омуте драконьего глаза, а потом Филип осторожно подхватил ее лапами и трепетно прижал к своей груди. Он взмахнул крыльями и развернулся в сторону дома.